Пока это происходило, присутствующие на поляне тесной гурьбой окружили место, где сидели хозяева, и Зева, стоящего перед ними.
– С чем пришел, Волчий Зев? – спокойно и все так же чуть насмешливо, спросил Вольфганг.
– Давно не омоложивался. Так скоро смертным станешь.
– Да, пострел, ты братец, – усмехнулся Вольфганг. – Не идут впрок вельможные яства и ласки рабынь?
– Я понимаю тебя, хозяин заката. Но послушайте меня и вы. Мало нас. Трудно иным добираться до наших сборов. Посмотрите, сколько здесь хороших ведуний собралось, не умеющих летать. Но им повезло. До Лысой горы они могут и посуху добраться.
А сколько этого не могут и пропадают для наших дел?
Свою лосиху Яру имеет в виду, – подумала Рыська. Между тем Зев продолжал.
– А почему бы нам не летать незнамо откуда, а жить вместе? И не только нам, но и этим ведуньям, не умеющим летать?
– Интересно, – протянул Вольфганг. – А кто тогда будет заботиться о нашей родне? Пропадут они без нас.
– Вот пусть они и добираются до наших мест. Или мы будем сами изредка приходить к ним на те места, которые они построят для общения с нами.
– А не мало ли этого будет для них?
– Сами начнут учиться получше. А то разленились. Все на нас надеются, а сами…
– Не оказывают царских почестей? Так, кровавый волхв?! – гневно спросила Тамирис. – Так реши, наконец, кто ты, волхв, или царь.
– Не гневайся на брата, сестра, – примирительно сказал Вольфганг. _ Но Тамирис права, Зев. Наше искусство и умение невозможно поддерживать, без сосредоточения уединения. Оно нужно нам, так же, как и наши сборы.
– Будет уединение. Только реже. Сейчас мы много уединяемся, но редко видимся. А будем много видеться и редко уединяться. Только и всего.
– Нам мало надо, Зев, но мы не бестелесны. Как будем кормиться, и кто построит нам жилища, если собьемся жить в кучу? На всех не хватит рыбы с одной речки и меда с одного леса.
– Кормить нас будут смертные, которым мы смилостивимся помогать. И которых, если мало принесут, можно и поучить молниями.
– Я же говорю, ты стал кровавой тварью, Зев, – сказала Тамирис. – Вольфганг, надо отказать ему в омоложении. Пусть подыхает, как любой земной царек. И чем скорее, тем лучше.
– Не сердись на него, Тамирис, – выступил вперед Сварог. – Он долго жил среди чернявых потомков людоедов. Вот и озверел.
Возвращайся домой, Зев! Нельзя быть волхвом среди этой нечисти. Только уединение стран полуночных дает мудрость. От этих земель снизошла мудрость, этими землями она и питается.
– Вы неправы, братья, – печально сказал Вольфганг. – Зев не вернется к нам. Я это понял только что. Жаль. Но многие из здесь присутствующих найдут его слова разумными. Особенно те, кто прикасается к нечистым землям и нечистым людям.
От дурной крови надо освобождаться. Пусть уходит. И пусть уходят те, кто считает, что он прав.
И пусть они его и омолаживают.
Если сумеют, – вновь усмехнулся хозяин заката.
Все, братья и сестры! Наш праздник завершен. Небеса гудят. Сегодня можно легко взлететь.
Кто остается с Зевом, пусть продолжат праздник.
Но! – Вольфганг встал во весь свой рост, – не прилетайте и не приходите сюда больше!
Это наша гора! И мы найдем силы ее сберечь!
– Летим, Купала? – спросил Сварог, собирая свои крылья.
– Я подожду, – беззаботно сказал Купала. – Столько сестричек с окрестных мест остается. Жаль покидать праздник, не перепробовав их всех.
– Так наши лучше. Летим. Сейчас как раз наш праздник любви будет. Тебя и там ждут многие. И даже назвали этот день в честь тебя.
– Чего ты его уговариваешь, Сварог! – вступила в разговор Рыська. Ее взор напоминал сейчас гневный взор Тамирис. – Полетели!
– Летим!
Глава 7. Рабство богини
Не выдержала Яра ожидания. Зева все не было.