– Но он никогда ничего не позволял себе с незамужними девицами, – сказала Гризелда. – Да, он частенько заставляет меня горько вздыхать. Но я надеюсь, что в будущем сезоне он выберет себе невесту. Он намекнул мне на это, когда мы возвращались из Шотландии.
– Интересно бы на это взглянуть, – проговорила Ансилла тоном, из коего явствовало, что она позволит Мейну строить куры Джиллиан только через свой труп.
Джиллиан решила вмешаться:
– Я встречала лорда Мейна, мама, и он не сделал ни малейшей попытки посягнуть на мою добродетель. Леди Гризелда, могу я спросить вас, не передумали ли вы по поводу роли в пьесе «Модник, или Сэр Форлинг Флаттер»?
У Гризелды был такой изумленный вид, будто ей предложили взлететь на дерево.
– Я? Если память мне не изменяет, в этой пьесе нет ни одной роли для порядочной женщины.
– Думаю, вы с блеском могли бы сыграть Белинду, – сказала Джиллиан.
– Она дурачит лучшую подругу, похищает сердце ее возлюбленного и в конце концов теряет его, уступив какой-то деревенской барышне?
Джиллиан кивнула.
Леди Гризелда вскинулась:
– Неужели вы полагаете, что я способна предать подругу или позволить мужчине, к которому питаю интерес, бежать с какой-то деревенской девицей?
Джиллиан не могла бы сказать, на какое из этих деяний Гризелда взирала с большим ужасом, но склонялась к мысли, что на второе.
– Мужчина, которого вы выберете, не будет интересоваться деревенскими простушками. Но вы получите удовольствие от роли Белинды. – Видя, что ей не удалось убедить Гризелду, Джиллиан добавила: – Она очень красивая женщина.
– Не имеет значения, – возразила Гризелда. – При том количестве румян, какие используют в любительских спектаклях, красота – скорее дело искусства, чем природы.
– Знаешь, Гризелда, не исключено, что это ты должна подумывать о ярмарке невест, – сказала Ансилла. – Например, есть герцог Холбрук. Выражаясь вульгарно, он хорошая добыча, особенно теперь, когда покончил с виски.
Внезапно Джиллиан осознала, что забыла сообщить матери о своих намерениях в отношении герцога.
– Вовсе нет. – Гризелда передернула плечами. – Хотя я отношусь к Рейфу с большой теплотой: он был школьным приятелем моего брата. Он называет меня Гриззи.
Ансилла водрузила бровь на место.
– Понимаю. А как насчет других джентльменов, моя дорогая? Ты ведь еще молода.
– Я размышляю об этом, – сказала Гризелда. – Подумаю основательнее, когда откроется сезон.
«Чудесно, – пронеслось в голове Джиллиан. – Те немногие мужчины, которых не захомутала Имоджин, попадут в сети Гризелды».
Глава 25
Вульгарное поведение замечено, осуждено и наказано
Конечно, Имоджин не собиралась этим вечером в Силчестер. Хотела ли она отираться среди женщин вроде Кристабель? После недавней эскапады, выставив себя на обозрение жителей графства, она вернулась в свою комнату, благоухая дешевым вином и усталая до изнеможения.
Должно быть, поэтому она нетвердой рукой намалевала черным вокруг глаз. А в уме не переставала приводить доводы в пользу такого приключения. А почему, собственно говоря, ей не поехать? Поцелуи Рейфа не значили ничего. Это был знак утешения. Каждый мог бы таким образом осушить слезы подвернувшейся под руку женщины, которой случилось похлюпать носом в его жилетку. Но ее предательское тело не признавало этих доводов здравого смысла.
За столом она несколько раз встречалась взглядом с Гейбом, однако он казался настолько незаинтересованным, что у нее начинался озноб. Как она могла целовать того, кто никак на нее не реагировал? Это потому, успокаивала она себя, что он хороший актер. В карете, когда он целовал ее, глаза его не были бесстрастными. Но за обедом голос его звучал отчужденно…
Дверь отворилась.