И вдруг это состояние тихой грусти мгновенно нарушилось — его словно током ударило…
В толпе провожавших произошло движение, передние ряды расступились, и к могиле подошла запыхавшаяся Даша. Возложив букет пунцовых роз, несколько секунд постояла молча, а затем подошла к вдове и Кириллу, выразила соболезнование, как близкий им человек. Петр стоял рядом и отчетливо слышал все, что она говорила:
— Я прямо из аэропорта, только что прилетела. Какое горе! — Всхлипнула, целуя Любовь Семеновну. — Виталий Михеевич был так добр ко мне, хотя я вам никто…
Глядя на Дашу, элегантную, ослепительно красивую даже в трауре, Петр был потрясен, растерян. Убедив себя, будто уже пережил в душе свою неудачную любовь, и изгнал из сердца предательницу, он вдруг с горечью осознал: нет, это не так… Она им никто, мысленно порадовался он; неужели Даша свободна?..
Его возбужденное состояние и то, как он не спускал глаз с внезапно появившейся красавицы, не прошли мимо внимания проницательного Яневича. Зная спокойный, уравновешенный характер Петра, он поразился происшедшей в нем перемене. «Неужели та самая девица? — осенила его верная догадка. — А что, очень может быть… Уж больно хороша!» Естественно, Льва Ефимовича это не порадовало; стараясь не показывать своей обеспокоенности, он небрежно спросил:
— Что это за красотка? Ты, Петя, с ней знаком?
— Это Даша, студентка иняза, — так и не отводя от нее взора, коротко ответил Петр. — Наша общая с Кириллом знакомая. Но я больше с ними не дружу.
— Очень красивая девушка — будто с обложки журнала, — заметил Яневич, пристально наблюдая за реакцией Петра. — Она не жена сына Слепнева?
— Я тоже думал, что они поженились, но похоже, это не так. — В голосе Петра невольно прозвучали довольные нотки. — Она и правда фотомодель; победила на конкурсе красоты.
— Постой! А не в эту ли девушку ты был раньше влюблен? — сделал вид, будто только сейчас догадался, Яневич, решив узнать правду. — Что-то ты с нее глаз не сводишь!
Вопрос застал Петра врасплох, он смешался, не зная что ответить.
— Разве? — промямлил он, мысленно ругая себя за потерю самообладания. — Просто давно не видел. А вообще-то… — он вдруг решил сказать правду, — да, это именно та девушка, на которой я собирался жениться.
«Похоже, у парня не все еще переболело, — удрученно подумал Лев Ефимович. — По-мужски я его понимаю. Но от этого не легче…»
— Ну что ж, у тебя недурной вкус, — заставил он себя пошутить. — Но сдается мне, у фотомоделей слишком большие претензии. Вот кто, уж наверно, заставляет мужей поволноваться!
Петр на это ничего не ответил и, казалось, больше Даше внимания не уделял. И она тоже ничем не показала, что заметила бывшего жениха. Яневич постепенно успокоился. Ничего, Петя парень разумный, понимает, что Юленька больше подходит ему в жены. А внешне она мало чем уступает этой красотке, — пожалуй даже поярче».
— Знаешь что, Петя? Хватит нам здесь томиться! — предложил он. — Воздали мы должное покойному, а теперь пора двигать отсюда! Ты ведь не собираешься на поминки?
По благодарному взгляду молодого человека, он понял, что тот настроен так же. Стараясь не привлекать к себе внимания, они потихоньку покинули кладбище.
В двадцатых числах мая белоснежный многопалубный круизный лайнер «Астра-2», пройдя Кильский канал, вышел в Северное море. Погода была ветреная и дождливая, немного штормило, но обе семьи — Юсуповых и Яневичей не уходили с носовой части палубы, защищенной прозрачным пластиковым ограждением. Дети с увлечением играли в «классики», а взрослые любовались вздымающимися волнами.
Не было среди них Степана Алексеевича и Веры Петровны.