– Мейсен,– улыбнулась Силэ, поправив меня.
– Да, Мейсен, не пришел, что само по себе просто отлично, он избавил себя и меня от множества проблем,– подмигнула я брату.
– Конечно, так я и поверил, – тут же возмутился Ретип,– тогда что с твоим лицом? Оно напряженно так, словно ты вот-вот сгоришь и переродишься снова!
– Не дождёшься! – немного расслабившись от его замечания, засмеялась я, – смотри сам не сгори от моего испепеляющего все на своем пути и ненавидящего тебя взгляда, особенно когда ты пытаешься лезть в мою личную жизнь!
– Брось! Личная жизнь? Ты серьезно? Она у тебя есть? Ты, словно привидение шатаешься по этой планете уже больше двух тысяч лет и не хочешь посмотреть вокруг себя! Сколько в этом мире достойных людей, которые могли бы сделать тебя счастливой, но ведь они все не достойны, так!?
– Нет, – тихо ответила я, – они всего лишь люди, и ты это прекрасно знаешь, и я не считаю себя чем-то большим, чем они, просто не всем повезло найти в этом мире свою судьбу, как тебе, – ядовито сверкнула я на брата.
– Просто, – уже спокойно продолжила я, – их жизнь так скоротечна, и однажды сгорев, они больше не рождаются вновь, а я не хотела бы потерять того, кого люблю, и жить с этим вечно.
– Прости, – прошептал Ретип, подойдя ко мне и крепко обняв. -Я все понимаю, просто я так хочу, чтоб ты была счастливой, я же вижу, как ты смотришь на нас с Силэ, и всем сердцем желаю тебе найти того, кто сделает хотя бы один день твоей жизни, таким же прекрасным, как Силэ делает для меня.
– Я знаю, Ретип, я знаю…
…– магнитолет номер сто семьдесят один, отправляется от платформы семьдесят девять, третий этаж, правая сторона.
– Пойдемте, – обняв нас, сказала Силэ,– наш магнитолет прибыл, мы же не хотим опоздать на него?
Не прошло и секунды, как мы втроем смеясь, бежали по всевозможным коридорам и подъемникам, чтоб найти наш магнитолет. Наконец, добравшись до него и просканировав билеты у робота, мы проследовали на свои места.
– Мы сидим раздельно? – удивилась я, увидев, что Силэ и Ретип заняли свои места вдали от меня.
– Да, прости Силена, просто рядом мест не было, – сочувственно произнесла Силэ, – хочешь, я сяду одна, а ты с Ретипом, – неохотно предложила она.
– О нет,– вымученно улыбнулась я,– чтоб вы умерли с тоски друг без друга за те три часа, что мы проведем в пути, нет уж, извольте!
Мое место одиночки расположилось между двух нешироких проходов. На соседнем кресле рядом со мной, никого не оказалось, вздохнув с облегчением, я села, взяв в руки галограметор, решив почитать последние новости.
– … за сегодняшний день резко сократилась численность женщин, планирующих становиться матерями. В клинику по оплодотворению за последние тридцать часов обратилось около десяти тысяч женщин, по всей планете, но успешность проведенных операций не составила и тридцати процентов. Данный показатель упал больше чем вдвое, ведь все ранее проводимые операции имели сто процентный результат.
– Вот вам и последствия погибающей планеты, видимо она понимает, что ей немного осталось и не дает людям возможности продолжать жить на ее измученном теле, – решила я, откладывая галограметор в карман, на спинке кресла передо мной.
Мы провели в пути чуть больше часа. От статичного положения тела, и не самого удобного кресла в мире, спина слегка затекла, веки наполнились туманом и тяжестью, одурманенные блуждающими мыслями. Я сама не заметила, как погрузилась в легкий, мягкий сон, уводящий сознание куда-то за пределы магнитолета, города, а может даже и планеты. Ретип с Силэ сидели в другом конце вагона, и я едва различала их макушки среди остальных пассажиров. Мне предстояло провести в гордом одиночестве еще около двух часов или четыре остановки. Место рядом со мной по-прежнему пустовало, по крайней мере, тогда, когда мои глаза и мысли погрузились в вязкую темноту сна. Но какая-то часть меня, все же осталась здесь, слушая мир вокруг. На первой же остановке, кто-то занял свободное кресло рядом, дав знать о своем присутствии слегка коснувшись моего плеча своим. Не открывая глаз, я села поудобнее и выключилась из бренного мира, переносясь в тревожный сумрак. Размякшее тело постоянно сползало в правую сторону, грозя навалиться на неизвестного попутчика, что где-то глубоко в подсознании смущало меня и я как могла, боролась с собой, но вскоре гравитация, вместе с дремотой взяли верх и сама того не замечая я оказалась на плече у незнакомца или незнакомки. Да, скорее всего это было весьма бестактно, но в таком положении спать оказалось гораздо удобнее. Легкий аромат цитрусовых вперемешку с хвоей попал в ноздри, проникая под кожу и запоминаясь на года, это явно был мужской аромат, такой нежный, манящий, и заставляющий чувствовать себя максимально неловко во всей этой ситуации. Но сесть ровно, оторваться от этого теплого и удобного плеча я никак не могла, да и не хотела. Внезапно что-то теплое, осторожно, едва заметно коснулось пальцев моей правой руки. Я даже не поняла, сон это или на самом деле происходит, только прикосновение разливалось теплом по венам, словно крепкий алкоголь, превращаясь в легкое скольжение по тыльной стороне ладони. Чья-то неизвестная рука нежно, но уверенно поглотила мою целиком своим теплом и слабым электрическим током. Кто-то держал меня за руку, охватив большой и теплой ладонью и нежно поглаживая большим пальцем.– Это не сон,– вдруг ясно осознала, я,– и это не Силэ, не Ретип!
Я немного испугалась происходящего, но самое странное мне все это безумно нравилось. Я попыталась открыть, словно налившиеся свинцом глаза, но никак не могла, словно что-то держало меня в этом сне, заставляя наслаждаться теплотой наполнивший мое тело. Я боролось с ним, но в сухую проигрывала.
– Силена, – неожиданно позвал Ретип, голос его донесся издали, – нам пора выходить, приехали.
Наконец, вырвавшись из этой сонной тюрьмы, я открыла глаза, сразу же посмотрев на того, кто сидел рядом, и держал за руку. Какого же было мое удивление, когда я увидела его, капитана космолета, того кто звал меня на свидание, но так и не пришел.
Я, было, открыла рот, чтобы что-то сказать, спросить, возмутиться его неотразимой улыбке и сияющим глазам, но тут за другую руку меня схватила взбудораженная Силэ.
– Пойдем скорее, соня, наша остановка, сейчас уже двери закроются!
Все еще находясь в полудреме, я поддалась на прикосновение и последовала за ней, а рука капитана легко, но расстроенно соскользнула с моей. Я шла за Силэ словно привязанная, а глаза мои все еще удивленно смотрели на него.
– Я найду тебя!– одними губами, практически беззвучно, произнес он, осторожно озираясь на высокого незнакомого мужчину в черной одежде, с интересом разглядывающего меня, с кресла, расположившегося за спиной Мейсена.
Я оказалась за пределами магнитолета столь стремительно, что ничего не смогла сделать или спросить. Двери его закрылись, унося с собой в темноту мой покой, а сердце с этой минуты забилось чуточку быстрее.
– Что с тобой? – видя мое взволнованное состояние, поинтересовалась Силэ, провожая вместе со мной взглядом удаляющейся с неописуемой скоростью магнитолет.
– Это был Мейсен, – все еще пытаясь вернуться в реальность, задумчиво ответила я.
– Мейсен? Где? Там, в вагоне? Рядом с тобой? – удивилась Силэ, забросав меня вопросами.
– Угу, – выдохнула я, наконец-то задышав полной грудью.
– Ничего себе! – улыбнулась Силэ и, взяв меня под руку, повела в сторону дома.
– Если он твоя судьба, ты вы еще обязательно встретитесь, – подмигнув, добавила она и, прибавив шага, мы нагнали Ретипа.
Нудлок
Время снова полетело стремительно, окрасившись в серые тона раздражающей тоски и одиночества. Все вокруг, почему- то, стало мне ненавистно, особенно умилительная нежность и забота между Ретипом и Силэ. Я старалась избегать их, уходя из дома на целый день и возвращаться поздней ночью, но даже тогда, пробираясь в свою спальню мимо их, маленькой серой мышью, слышала эту претившую любовь в словах, поцелуях, смехе. Добравшись до подушки, я падала на кровать и бездумно смотрела в потолок, прожигая взглядом в нём огромную дыру, такую же, как зависть к их чувствам и близости, прожгла в моей одинокой груди.