А уж мужичкам каково тое занятие по душе! Против нехристей-то.
- Хм! Ну ладно (перед Бобром как-то некстати вызывающе нарисовался профиль Гришкиной жены), нам долго говорить некогда. Со мной, так со мной. Собирайся! Через час выступаем. По дороге про ушкуйников расскажешь.
* * *
Мысочки, отделявшие заводь от реки, были низкие и голые как плешь песчаная отмель. Деревья густо толпились выше, на берегу, и никак не помогали. Пришлось с десяток срубить, стащить к воде и на верхнем мысу устроить завал, чтобы укрыть засаду.
Ждали. Все было очень похоже на Волчий Лог, и Дмитрий, озираясь и вспоминая, возбужденно посмеивался, вызывая недоумение у стрелков.
- Гриш, придут?
- Придут, куда им деться.
- А как думаешь, сколько?
- А это как ты говоришь: либо пяток-десяток, мелочь, либо большущая шайка, на целый город, с полсотни ушкуев, а то и... Есть там у них отчаянная башка - Абакунович, Сашка. Вот если он пойдет, к нему охотников всегда под завязку набивается.
- Почему?
- С ним не страшно. Он никого не боится, здоров как верблюд, силен и удачлив. Три года назад навел тут шороху! До Нижнего, правда, не дошел, а то не знаю, что бы с городом стало. У Юрьевца завернул в Унжу и там где-то лесами попер на Вятку и дальше, ушел за горы, по Оби, говорят, промышлял, очень далеко это. А когда возвращался, двиняне собрали войско, хотели дорогу ему перекрыть. Так он их в пух расколошматил и приволок в Новгород целехонькой всю добычу. Горы мехов, говорят, навалил на торжище и камней драгоценных. Прет ему всегда просто по-черному.
- Ну что ж, удача - девка капризная... Любит, любит, и вдруг - рраз! А?
- Уж это точно... - Гришка тяжело вздохнул. И вдруг весь подобрался:
- А ну! Гляди! Идут!
Вдалеке из-за выступающего мыса выскользнули четыре лодки, за ними с интервалом минуты в три - еще четыре, и ходко пошли вниз, быстро приближаясь. Видно было, как слаженно, ловко взлетали и опускались в воду весла.
- И только-то? - облегченно-разочарованно вздохнул Дмитрий, - Ну, этих-то мы...- и не договорил.
Из-за мыса вывалилась целая стая ушкуев, за ней, чуть погодя, еще, потом еще, и вскоре они запрудили всю реку, как толпа на торжище.
- Абакунович, - шепнул Гришка, - не иначе.
- Считай!
- Сейчас бесполезно, шныряют и друг друга застят. Чё считать, и так видно - набег!
- Да, и нешуточный. Хорошо хоть разведка вперед далеко ушла, разрыв есть. Если напугать не сможем, смотаться успеем. Эй, ребята, готовьсь! Не ждите. Как только в зону выстрела въедут - бейте!
Первые четыре лодки были уже близко. Они двигались по течению наискосок, явно направляясь к этой самой заводи. На носу первой стояли трое рослых молодцов, одетых небрежно, но щегольски.
Дмитрий считал сажени: еще, еще немного... "Хорошо бы, коль среди этих троих сам Абакунович оказался. Подсекли бы мы их сразу. Без него куда они осмелятся? Только если с головой он, то вряд ли..."
- Гриш, а ты Абакуновича того в лицо знаешь?
- Видал.
- Среди тех, на носу, его нет?
- Не-ет, те хлипковаты.
- Эти хлипковаты?! Он что ж, с тебя, что ли?
- Больше.
- Ни х.. себе! Ну что ж, ладно. А жаль...
Ушкуи были уже в пределах досягаемости, но стрелки почему-то медлили. "Чего ж вы телитесь? - Бобер нервничал, но крикнуть не решался, не хотел вмешиваться не вовремя. - Может, они все восемь сразу накрыть решили?"
Наконец шмелями загудели тетивы, и трое на носу переднего ушкуя рухнули, не издав ни звука, причем самый на вид важный получил в грудь аж четыре стрелы.
- Мать вашу!.. - закричал Гришка. - Вы разберитесь меж собой, в кого садить!
Стрелки однако никак не отреагировали - не до того. Они начали свою смертную работу. Еще два "залпа", и головные ушкуи, все четыре, заворачиваясь носом к берегу, а более тяжелой кормой по течению вперед, безвольно заскользили вниз.
Наступил черед четырех следующих.