Слышал, Петр Василич?
- Слышал, князь. Покумекаем.
- Теперь войско. Коли начинать не с кого, начнем с разбойников. Сперва, Петр Василич, начальников собери. Сотников, ну а помельче - кого посчитаешь нужным. С десяток телег, а в них вместо товару хороших бойцов, жиденький конвой - и в путь. Хошь в Кострому, хошь...- куда хошь, мне бы лучше в Муром, свистунов тех повидать. Не знаю как ты, Дмитрий Константиныч, а я с удовольствием прокачусь.
- Не княжеское дело. А хлопнут тебя нечаянно?
- Ну-у, это все в ЕГО руках, от судьбы не уйдешь. Так что давай, Петр Василич, денька через три подготовь. Дальше: стрелки у вас искусны?
- Не хуже других.
- А самострелы любят?
- Дыть, кто как... Мало.
- Надо, чтоб было много. Без них нас татары забьют. С ними в луке не потягаешься. Верно?
- Верно-то, верно, только самострел в походе тяжел, а в бою не скор заряжать долго.
- Это поправимо. Испытал я в Литве, князь, другое устройство стрелкового отряда. Получилось удачно, даже татар стукнули.
- Татар - самострелами?!
- Да. Стало быть, и здесь так надо. Мне нужен толковый воевода, который не только бы умел обращаться с самострелом, но любил его. Только такому человеку я смогу поручить формирование стрелковых отрядов. А ты, князь, помни: вот это последнее я считаю главным для достижения успеха. Остальное - работой и упражнением. Вот и все!
- И на том слава богу!
- Что так?
- Это бы расхлебать, - и князь отпускает, наконец, свою многострадальную бороду.
* * *
Переходя улицу, оглянись по сторонам.
Правило для пешехода, и не только...
Телеги подвигались вперед медленно. Колдобин на муромской дороге было хоть, может, и не больше, чем на смоленской, но и не меньше, а этим все сказано. Больше всего досаждали тесно лежащим в повозках воинам корни громадных деревьев, густо перехлестнувших более-менее расчищенную и даже заметно вытоптанную просеку. Стукаясь о них, колеса давали в телеги такую отдачу, что все лежащие в них тихо, но непрерывно и с неиссякаемым жаром, витиевато матерились.
Возницы, одетые не по-весеннему тепло, чтобы скрыть длинные кольчуги, забывшись начинали посвистывать на лошадей и тут же получали свою долю брани:
- Му..ла! Кончай свистеть - удачу высвистишь! Настоящего свиста из-за тебя не услышишь. Корни, вон, лучше объезжай!
Те отбрехивались добродушно:
- Не лайтесь. Коль засвистят - услышите. Ихний свист мертвого подымет. Мастера!
Но свисту так и не дождались. Просто перед первой телегой, перед самыми лошадиными мордами рухнуло дерево. Тихо, как во сне. Лошади испуганно присели на задние ноги, обоз встал. Порхнули стрелы, и весь конвой (12 человек) сверзился с седел. А на дорогу перед упавшим деревом вышли шесть мужиков довольно приличного вида с огромными топорами в руках. Один среди них сильно выделялся и громадными размерами, и чудовищно разросшимися бородой и гривой. Он и обратился к возницам:
- Эй, землячки! Чур не орать и не дергаться, коли жить хотите.
Возницы замерли с открытыми ртами. Хоть и знали, и готовились, а струхнули крепко. Очень уж ловко их остановили.
- Что в телегах?
Передний кучер севшим голосом прохрипел:
- Оружие.
- Оружие?! Ого! А кольчуги есть?
- Не-е.. Только оружие. Мечи, щиты, копья.
- Ладно, и то хлеб! А ну брысь с козел!
Возницы ссыпались с козел и сгрудились у средней телеги.
- Со мной никто не хочет? - верзила оглядел их с грозной улыбкой. Мужики пришибленно молчали.
- Тогда мотайте домой, пока я добрый.
Возницы, то и дело оглядываясь, тронулись по дороге назад. И только тут услышали свист, короткий, как щелчок кнута. Но был он так громок и чем-то ужасен, что от него дернулось у каждого в животе, и они кинулись бегом, сопровождаемые раздавшимся из-за деревьев улюлюканьем. На дорогу высыпало десятка два бродяг с луками.