Он не стал добивать их сразу:
- Петр Василич, давай так договоримся: если через две недели кто из дружины подерется со мной как этот, самый неумелый... Как тебя зовут?
- Иваном.
- Вот кто Ивана побьет, того ставлю сотником, вместо его теперешнего. И можно на татар...
Иван засиял как свежий блин, а Бобер бросил дружинникам:
- По местам отправляйтесь.
Те захлопнули рты, вскочили на коней, понесли по сотням весть о новом ужасном воеводе, который "под землей видит, а на мечах как бес - самому Ивану по ушам настучал!"
Бобер проводил бойцов взглядом и вновь жестко повернулся к сотникам:
- Господа командиры! Если вы местом своим дорожите, не смейте мне больше врать. А делайте то, что вам приказывают! Как я узнаю истинную силу дружины при таком вашем отношении?! Я вам не девка красная, которой понравиться хочется. Мне с вами, а вам со мной воевать вместе, головы под татарские сабли подставлять!
Понурые плечи, опущенные головы, взгляды искоса друг на друга тишина. Сам князь Дмитрий только что не корчился, потный и красный.
- Ладно. Как владеете копьем, сейчас пытать не буду - бесполезно. Думаю - не хуже (короткая, но ощутимая пауза), чем мечом. Займитесь теми делами, которые сегодня проверяли. Не медля. И основательно. А с тобой, Петр Василич, давай отдельно поговорим, - и оглянулся на князя, - у меня все, Дмитрий Константиныч.
- Все?! - князь был явно обрадован.
- Да. Если у тебя к ним нет ничего, пусть делом займутся. А мы с тобой воеводу поспрошаем.
* * *
- Петр Василич, ты когда и с кем последний раз дрался?
- Я?!
- Я... Дружина твоя!
Князь, Бобер и Петр сели втроем в княжеской горнице. Петр стыдливо пожал плечами:
- В позапрошлом году, когда татары налетали...
- Татары?! Ну и как?
- Как... Как обычно. От разведчиков и передового отряда отбились... подержали то есть их, чтобы народ успел разбежаться и попрятаться. А дальше в струги и вверх по Волге, к Городцу. К князь-Борису...
- А там есть за что зацепиться?
- Не больно-то... Но татары туда не любят. Острог крепкий на другом берегу, а брать нечего, так что...
- А кроме татар противников у вас, стало быть, нет.
- Нет. Мордва пошаливает, но это так, разбойники. Ушкуйники новгородские по Волге шастают, эти стервецы много зла чинят. Смелы, нахальны, ловки. Но тоже - шайки, не войско. Как с ними биться?..
- Как биться?! Как с любыми сволочами и биться!
У Петра физиономия становится постной, он отводит глаза. Дмитрий оглядывается на князя - и тот в недоумении: что это новый так мелочится? С разбойниками воевать хочет. За этим ли мы его сюда?.. Тем ли нам Василий Василич все уши прожужжал?
Готовый возмутиться и вскипеть, Дмитрий вспоминает да-а-авний разговор монаха с дедом. "Каждый на другого надеется, каждый за чужой счет выскочить желает. Ведь и этот... Тесть! Пригласил! Для чего?! Или, может, Василий Василич его уговорил? Может, даже и с деньгами? Хотя, боярин - князя?.. нет! Он решил, что я смогу. И помогу. И захотел на меня все свои заботы, всю головную боль свалить. Неужели ж ты думаешь, тесть, что я волшебное слово скажу, и все устроится?!"
- Дмитрий Константиныч! Как же мне быть? Уж слишком вы, по-моему, высоко берете.
- Как - высоко?
- Сразу - и на татар! А что для этого надо? Знаете? Я, например, не знаю. А вы, видно, знаете.
- Мы?!! - Дмитрий даже встал.
- Вы, - Бобер тоже встал, отчего Петр вскочил в смятении, выпучив глаза на разгорячившихся князей, испытывая очень большое желание исчезнуть отсюда, с глаз долой от греха.
Но князья его, кажется, не стеснялись. Константиныч смотрел, Бобер отворачивался. Он положил ладони на стол, выискивал что-то у Петра на поясе, от чего у того урчало в животе и шевелились волосы.
- ...Вы. От татар хотите отбиваться, а со своими разбойниками справиться не можете. Я с хорошим отрядом к вам сюда ехал. По хорошей дороге, объезженной, обжитой.