Что-то не нравится мне это. Впрочем, судя по их порядкам, все так и должно быть, и удивляться нечему. Будем все по-настоящему налаживать. Сами! Тебе, Константин Кириллыч, готовиться рубеж охранять, вам, Алексей с Гаврилой, разведку при нем новую, настоящую ладить, а тебе, Андрюша, надо сперва поразить местных своим искусством, а потом набирать и обучать арбалетчиков. Без передыху, без остановки, без заминочки! И сколько не наберешь, знай - все равно надо еще, и от того, может, твоя собственная жизнь зависеть будет.
Корноух даже крякнул от столь серьезного напутствия и промолчал, а заговорил Ефим:
- То все заботы военные, а нам, простым смертным, уже и дел не найдется?
- Хе! Знаешь ведь, Ефим Василич, что без вас не обойтись. Ни в одном деле, не только военном. А спрашиваешь, считаешь, что я забыл?
- Если ты думаешь, что я мог такое подумать про моего князя - таки нет! Но я тоже хочу иметь перед собой свою задачу.
- У тебя она останется прежней: содержать войско снаряженным, обутым и одетым да кормить нас грешных, посытней да повкусней.
- Не было б отца Ипата, то не было бы в том проблемы...
Опять весь стол грохнул хохотом, и громче всех сам монах:
- О, чертов жид, не успеешь рта открыть, уже куском попрекает! Ты сам-то аль меньше меня того добра переводишь?
- То сам. Что найду, то и съем, а тебе...
- Придется тебе с той проблемой считаться, Ефим Василич, - Дмитрий серьезнеет, - пока войско наше невелико и угодьев для кормления нет, будешь исполнять должность дворецкого, - и видит, как изумленно-обиженно поднял на него глаза Иоганн, и слышит шепот Любы:
- А как же Иоганн?! Я ведь его уже поставила. Он во все вник...
"Так вот ты куда его! Потому и он под самой княгиней уселся, гусь!" и иголочка ревности вновь кольнула Дмитрия:
- Княгиня, да ты что?!
- Что? - Люба робко вскинула глаза.
- Иоганна в дворецкие?!
- А что?
- С его знанием немцев, чужих обычаев, пяти языков! Да ему с посольствами придется разъезжать, Великому князю, а то и самому митрополиту в иностанных делах советовать! А ты - дворецким...
- К тому же и мы уже не один язык знаем, - ввернул Ефим, и все рассмеялись, Люба облегченно, Иоганн польщенно, остальные просто весело. А Дмитрий обратился к отставленному дворецкому:
- Ты Мальборк не забыл?
- Нет. А что?
- Крепость тамошнюю надо вспомнить хорошенько.
- Я помню. Там три замка: Высокий внутри Среднего, самого мощного, а к Среднему примыкает Предместный, самый большой.
- Это и я помню. А вот устройство их! Стены, башни, казематы. Где что? Из чего? Как устроены?
- Ну-у... это сложно. Но я вспомню. Там много чего наверчено, хитро. Только зачем это тебе?
- Ты вспомни. Даже запиши и нарисуй. Думаю, скоро пригодится.
Все всё поняли, и над столом повисла неловкая тишина, которую, заметив, сразу прервал монах:
- И что это, князь, все ты нас расспрашиваешь? Позволь и нам тебя поспрошать. Как там наша Бобровка? Чем живет? Как тебя проводила?
С этого момента встреча свернула на воспоминания, и они долго сидели, слушая князя, Корноуха, Ефима о навсегда покинутой милой сердцу Бобровке.
* * *
На свадьбе в Коломне тесть Великого князя Московского и Владимирского Дмитрий Константинович Нижегородский был приглашен в Москву. Отдать должное обычаям, одарить новобрачных, благословить их на дружное житье в новом доме, самому получить причитающиеся подарки, обсудить и утвердить новые отношения с Москвой. Это была традиционная и официальная часть визита. Главной же практической целью его становилась возможность вытянуть из богатой Москвы какую-то (какую получится! чем больше, тем лучше!) материальную помощь.