–Нэйт…,– позвал я, но друг не отозвался, он о чём-то напряжённо думал. Я смотрел на него, не отрывая взгляд, не знаю, чего я ждал, наверное, того, что он скажет, что это его очередной розыгрыш, но то, что я услышал, повергло меня в ступор:
– Что-то я не понял,– как заезженная пластинка повторил Нэйт,– сейчас же осень, а не весна…,– я сначала, даже не понял, почему Нэйт, вдруг, заговорил об этом, но следующая реплика прояснила для меня ход его мыслей:
– …сегодня же не первое апреля…я считал, как мог, но эти чуваки из телевизора совершенно точно ошиблись датой, брат…,– он замолк, снова обдумывая что-то. Я смотрел на друга, и не понимал, что я чувствую, впрочем, с этим у меня всегда были проблемы. Я чувствовал одновременно, так много, что не всегда мог понять, что именно я испытываю. Но одно, я знал, точно, мне хотелось верить Нэйту, своему другу, а не этому диктору из ящика.
– Знаю,– голос Нэйта, снова вернул меня в реальность, я поднял свой взгляд. Я посмотрел в глаза друга, которого знал очень давно. Но не смог ничего в них прочесть, в глазах цвета тёмного кофе, которое Нэйт так любил, не было ничего кроме растерянности. Почти всегда, я находил ответы на его безмолвные вопросы, но сейчас их у меня не было. И не было никого, кто бы их подсказал, ни Джин, ни Стейши…
– …знаю, проверь календари, может быть, я неправильно подсчитал…,– какая-то нотка в его голосе подсказала мне, что у Нэйта заканчиваются аргументы против реальности.
– Все календари врут,– машинально ответил я,– а затем добавил,– нужно набрать твою кузину, может она знает, как считать…,– из моего рта вырвался нервный смешок. В ответ на него Нэйт неопределённо фыркнул. Так мы и сидели на диване, не двигаясь, пока Нэйт не вскочил с места и не пробормотал:
–…телефон, я пойду, найду телефон…,– он торопливо обшарил свои карманы, затем бросился на кухню, по пути он задел ногой журнальный столик, ваза с садовыми розами, стоявшая на нём зашаталась и рухнула на белоснежный ковёр. Застоявшаяся вода впиталась в мягкий ворс. Я тупо наблюдал, за тем, как это происходило. Нэйт одержимый целью найти телефон, даже не заметил, что ковёр больше не такой белоснежный.
Не отдавая себе отчёта, в том, что делаю, я подобрал одну розу и спрятал во внутренний карман своей куртки. Не знаю, зачем я это сделал.
Руки по привычке оказались в карманах спортивных штанов. Правая рука нащупала телефон. Скажу честно, мне было страшно вынимать его из кармана, я боялся, что если я наберу Стейшу, то сойду с ума от той правды, в которую не хотел верить.
Правда не станет ложью, если в неё не верить,– услышал я голос Джин. Не веря своим ушам, я стал оглядываться по сторонам. Никого. Никого. Где-то на краю своего сознания я слышал, как где-то там, в глубине дома, возится Нэйт. Тут не было никого. Мне был нужен кто-то.
Нуждаться в ком-то, это нормально, – снова сказала Джин. В моей голове. Только в моей голове. Теперь я это понял.
Пристыдив самого себя за трусость, я достал телефон. Крепко сжав кулак, я вынул его из кармана. У меня дрожали руки.
Бояться чего-то, это нормально, все чего- то боятся,– не унималась Джин.
– Заткнись, Конфуций недоделанный, – буркнул я.
Дисплей телефона засветился, я нажал цифру быстрого набора. Пошли гудки. Не успел услышать я три гудка, уже не мог сдержать злости.
– Зачем людям телефоны, если они даже не собираются брать трубку, когда им звонят!– вслух заорал я. На том конце провода, гудки прекратились. Их сменил вой. Кто-то безутешно выл в трубку.
Банши. Предвестница смерти.
Эта мысль в моей голове была первой. В комнате появился Нэйт. В глазах его горел гнев.
– Какой-то урод спёр мой телефон, – сказал он угрюмо. Его взгляд скользнул на ковёр. Глаза Нэйта полыхнули яростью. Он порывисто схватил с ковра цветы и сжал их в кулаке. Лепестки роз опали, и дождём осыпались на ковёр, с ладони Нэйта падали капли крови.
Я как зачарованный смотрел на них.
КАП-КАП. Стучало у меня в голове. Но, я не слышал звука на самом деле. Он утопал в ворсе ковра. В трубке телефона, по-прежнему, слышался вой. Я недоуменно посмотрел на дисплей. Это была Стейша.
Пожалуйста, мне нужен кто-то, кто прекратит это безумие! Остановите это!
Звук бьющегося стекла, привёл меня в чувство, будто скорлупа, в которой я находился, треснула. Нэйт разбил вазу об телевизор. Ящик, наконец-то, заткнулся, по нему от центра и по всему дисплею расползлась паутинка трещин. На полу лежали острые осколки. Нэйт сидел рядом, такой же разбитый, он часто дышал, пытаясь обуздать свои эмоции.
Я знал, что должен, что-то сделать…
Я отключил телефон. Но в ушах всё равно стоял вой Стейши.
Нужно что-то сделать…
Поздравляю, – нараспев произнёс голос Джин,– ты на третьей стадии17. Но, остальные двое сейчас не совсем в порядке: один возомнил себя Халком, вторая думает, что всё из-за неё. Пора надавать этим чудикам лещей и, наконец-то, смириться с тем, что мир не вертится вокруг нас, ребята. Воздух не испарился, солнце не взорвалось.
Меня достала твоя болтовня, не пора ли тебе заткнуться?
Я подошёл к Нэйту, у меня немного кружилась голова, и не хватало сил в ногах. Я коснулся плеча Нэйта и сжал его. Он никак не отреагировал.
– Вставай, нужно идти к Стейше, мы нужны ей,– снова ноль реакции.
– Мы должны что-то сделать, – настаивал я, – мы нужны ей! – мне не хватало воздуха. Отпустив плечо Нэйта, я направился к выходу.
Сказать откровенно, меня тогда не особо волновало, пойдёт он за мной или нет. Мне нужно было что-то делать, куда-то двигаться, этот голос в голове, не давал мне покоя. Я вырвался из дома Нэйта, и меня замутило. Я шагнул с крыльца и тут же согнулся пополам, меня вывернуло. Мне вдруг, смутно вспомнился тот случай у "Спейс", когда меня выворачивало.
Хочу вернуться назад…
Нэйт показался на дороге, мы не сказали друг другу ни слова. Я вытер рот тыльной стороной ладони и пошёл прочь от этого негостеприимного дома. Готов поспорить, вернусь я сюда не скоро, точно не по своей воле.
Я шёл молча, Нэйт шёл следом. Мы проходили мимо строительного магазина, когда Нэйт внезапно заговорил:
– Мне нужно зайти в магаз. Ты иди, я догоню,– я удивлённо обернулся на друга. Наши взгляды снова встретились. Прежнего пылающего гнева уже не было в его глазах. Теперь в них горела решимость.
Третья стадия.
Эта фраза пришла мне в голову неосознанно, я тряхнул головой. Посмотрел на Нэйта, похлопал друга по плечу и пошёл дальше.
Ноги сами несли меня к дому Стейши, эти маршруты, я мог пройти и с закрытыми глазами. Я шёл медленно, мне хотелось оттянуть тот момент, когда я снова буду убеждён в том, что случилось непоправимое, и моё дурное предчувствие было не просто фигнёй.
Я шёл и не думал ни о чём. Как это всегда бывает, когда случается что-то, мне вдруг, вспомнилось, то, что случилось очень давно:
– Ты совсем не боишься смерти? – недоверчиво спросил я. Был летний вечер, мы сидели, все четверо, в парке.
– Меня пугает не смерть,– спокойно отвечала Джин,– меня пугает сам факт того, что я чего-то не успею: сказать кому-то что-то, сделать. К тому же, когда кто-то умирает, хуже вовсе не тому, кто ушёл, а тем, кто остался. Я переживаю за них: мою семью, друзей и всех, кто меня любит. Можете назвать это ответственностью, или как угодно, – она пожала плечами и едва заметно, улыбнулась.
– Да, ну! Что за чушь ты несёшь?!– не выдержал Нэйт, он терпеть не мог пафоса и громких речей.
– Сам подумай,– не обиделась Джин, – каждый человек, которого ты встречаешь в жизни, оставляет след. Если какой-то человек тебе близок, он становится частью тебя, – Нэйт закатил глаза, но, тем не менее, не стал возражать. Я достал из пачки сигаретку и чиркнул спичкой. Закурил. Сидящая рядом со мной, Стейша, поморщилась и махнула рукой, когда сигаретный дым поплыл в её сторону. Я ухмыльнулся и выпустил колечки дыма прямо ей в лицо, не выдержал и хрипло рассмеялся, когда увидел её сморщенное лицо. Она нахмурилась на меня и встала со своего места на скамейке. Довольный таким результатом, я быстро занял свободное место. Наверно, я выглядел как сытый кот, когда уселся на нагретое место, потому что Стейша тепло улыбнулась, посмотрев на моё лицо.