Установив фонарь, Женя сделал несколько снимков, а потом ему внезапно пришла идея. А что если разбить стену? Его охватил азарт исследователя. За стеной явно что-то есть. Не зря же ее заделали.
В машине у него был молоток. Захватив его, и подобрав по пути кусок арматуры, Женя вернулся в подвал. Один раз, с опаской, стукнул по стене. С потолка посыпалась земля, попала за шиворот. Но это не беда. Чертыхнувшись, он еще несколько раз ударил по кладке. Кирпич разлетелся в стороны. И теперь, уже без оглядки, помогая себе куском железяки, Женя принялся за работу.
Наконец, остановившись, он оценил результат. Дыра была внушительной, и теперь в нее можно было пролезть. Что он и сделал.
Забравшись во второе помещение, Женя невольно поежился. Здесь было сухо и холодно. Оно оказалось еще меньше и походило на каменный грот. Келья! Женя вспомнил, как назывались комнаты, где монахи проводили все свое время, постигая смысл веры и общаясь с Богом.
В углу он заметил кучу старого тряпья, но приглядевшись внимательней, юноша вздрогнул - на него уставились черные глазницы человеческого черепа. Жене захотелось убраться отсюда подобру-поздорову. И как можно скорее. Но он не мог вернуться проигравшим. А уйти сейчас, когда разгадка тайны так близка... Если даже никто не узнает о его побеге, то сам он уже не сможет забыть своего позорного бегства.
Глубоко вздохнув, Женя подошел к останкам. Наклонился. Так и есть. То, на что он сейчас смотрел, когда-то было человеком. Как он здесь очутился? Кем он был?
Женя поднял глаза и увидел еще одну надпись. Нет, ему положительно везет сегодня. Все-таки не зря он вернулся. Он щелкнул несколько раз камерой и решил, что на этом пора и заканчивать. Предстояло еще много работы с фотографиями. Да и впечатлений на один день ему вполне хватило.
***
Поколдовав над снимком, Женя смог разобрать кое-какие слова: "боже вечный", "освободи", "Вавила", "во имя твое святое". Этого было достаточно. Он ввел слова в поиск и ему попалась одна православная молитва на изгнание бесов из человека:
"Божий вечный, избавляющий род человеческий от плена дьявольского! Освободи твоего раба от всякого действия нечистых духов. Повели злым духам и демонам отступить от души и тела раба твоего. Не находиться и не прятаться в нем. Да сгинут они от создания рук Твоих во имя твое святое и единородного Твоего Сына, и животворящего Твоего Духа. Аминь".
Пока ничего непонятно, но у него же есть еще фотографии, те, что он сделал в келье. С ними пришлось провозиться дольше, и, наконец, он смог разобрать, что было нацарапано на стене:
Сдесе схима моя
Ибо сказано святыми отцами
Есть грех великий познати Бога
Ибо через искушение познаешь Его
Что же это такое? Женя раз за разом перечитывал оба текста и не мог составить общую картину. И вдруг его осенило - за стеной был замурован человек, может даже монах, одержимый бесами. Женя судорожно сглотнул. Ладони вспотели. Не может быть! Надо искать дальше.
Вбил "деревня Чертовка" и погрузился в историю края. Информации было мало. Почти ничего. Лишь раз ему попался отрывок из летописи Алфеевой пустыни, где говорилось о душегубе Вавиле, которого обвиняли во всевозможных бесчинствах и даже убийствах. В конце концов его поймали и казнили. Но как? Об этом летописи туманно намекали: - "...и люто покарати". Вот все, что ему удалось узнать. Если этот заброшенный монастырь и есть Алфеева пустынь, то, может быть и кости принадлежат этому самому Вавиле? За какие грехи верные братья так с ним поступили? В летописи Вавилу называют душегубом. "Ибо через искушение познаешь Его". Какому богу молился этот монах?
И главный вопрос - что ему теперь со всем этим делать?
***
Он не находил себе места. Образ монаха преследовал его. Не выходил из головы. Какие муки тот должен был испытывать, находясь в вечном мраке без надежды на освобождение. Женя стал бояться темноты. В его квартире теперь постоянно горел свет. Тьма наводила на него ужас. Он чувствовал себя жертвой, загнанным зверем.
Ему пришла в голову идея вернуться в монастырь и заделать дыру. Недолго думая, Женя спустился во двор, сел в машину. Когда выруливал со двора, посмотрел в зеркало и резко дал по тормозам. Из зеркала на него уставились два желтых, злобных глаза. Он, с криком, выскочил, бросив машину, и с тех пор больше никуда не выходил. Его квартира превратилась в склеп, в котором он сам себя похоронил.
Непонятные шорохи и звуки теперь наполняли его существование. Ему везде мерещился темный силуэт отшельника. Даже глядя в окно, средь бела дня, Женя замечал, как нет-нет, да и промелькнет в толпе черная тень монашеской рясы.
Женя вздрагивал при каждом скрипе половиц. Ему слышались шаги, сопровождаемые шелестящим смехом.
По вечерам, вглядываясь в окно, среди городских огней он мог разглядеть ненавистный взгляд горящих нечеловеческих глаз.
Однажды, рассматривая свое отражение в зеркале, ему показалось, что за его спиной кто-то прошел. С тех пор все зеркала в его квартире были закрыты материей. Словно здесь кто-то умер.
Он не мог сказать, как долго уже продолжается этот кошмар. Надо было что-то делать. И Женя позвонил единственному человеку, который мог его выслушать и понять.