- А вам? - это к Мамонтову.
- Мне салат и кофе.
Бармен неторопливо уходит за занавеску и вскоре приносит две тарелки и две кружки кофе. Мы начинаем есть и перебрасываемся фразами. Бармен стоит недалеко и, видно, очень расстроен тем, что говорим по-русски.
- Этот тип знает русский?
- Нет. Но... может быть некоторые слова. Говори быстрее, он не успеет понять.
- Хорошо. Как Заза?
- В порядке. А кто был с тобой?
- Дочь генерала Корадо.
- Ничего себе. Как тебе удалось с ней познакомиться?
- Потом расскажу.
- Фигурка у нее - прелесть. Я бы тоже хотел встречаться с такой.
- Она не для нас.
- Значит, генерал приходил за своей дочкой?
- Угадал.
- А потом тебе сделал внушение?
- Да ты - провидец.
- Ладно тебе. Лучше доедай быстрей, через три минуты за нами придет машина.
- И так каждый раз?
- Все время.
На бетонной площадке стоят два до боли знакомых вертолета МИ-28, со своими нелепыми, вытянутыми, закругленными носами. Мамонтов подводит меня к ближайшему.
- Вот наша стрекоза.
Стрекоза вся поистерта и залатана, некоторые заклепки вылетели, и дыры грубо замазаны герметиком. Двое полураздетых негров и белый в комбинезоне крутились вокруг машины.
- Ион, - прокричал Мамонтов.
Белый человек оглянулся.
- Это наш механик, - обращается он уже ко мне, потом опять к нему. Иди сюда. Прибыл новый командир.
Белый человек отбрасывает ветошь и неторопливо идет к нам.
- Здравствуйте, - говорит он на корявом английском, - капитан Минеско, ваш механик.
Я протягиваю руку.
- Капитан Петров. Как машина?
- Что ей сделается. Пока работает. К полету готова.
- Отлично. Сейчас сюда приедет генерал Корадо, и мы полетим...
- Генерал? - недоверчиво спрашивает механик.
- Да.
- А куда он сядет? В запасном отсеке нет места. Я туда брезентовые чехлы переложил...
- Он полетит вместо оператора.
- О, черт возьми. Я тогда полезу в машину и наведу порядок в кабине. Командир, не надо ли блокировать часть кнопок вооружения? Вдруг этот псих будет нажимать все подряд, говорят, что он прошел школу в Уэст-Пойнте, а там учат всему...
- Нет, оставьте все как есть.
- Хорошо. Я пошел.
Через три минуты, действительно, на аэродроме появился кортеж машин. Впереди несся грузовик с солдатами, за ним военный "Джип" с генералом, сзади - еще одна грузовая машина. Первая машина остановилась перед нами, и высыпавшиеся из нее солдаты оцепили площадку с вертолетом. Генерал подошел к нам не один, худощавый с большими ноздрями негр в форме полковника держался чуть позади его.
- Капитан, Петроф, - обратился Корадо ко мне, - вертолет готов?
- Готов.
- Мне надо взять с собой полковника Чока. Где мы его можем разместить?
- Только в техническом отсеке. Капитан Минеско, подойдите сюда.
Румын подходит, небрежно козырнув генералу и полковнику:
- Слушаю, господин капитан.
- Надо выбросить чехлы, в отсеке поедет пассажир.
- Кто, генерал?
- Нет, его помощник.
- А генерал?
- Я же тебе говорил, он летит на месте оператора.
- А... Мать их..., - по-русски ругается Ион.
Он подходит к вертолету и долго копается у левого борта. На землю вываливается гора чехлов.
- Все в порядке, господин генерал, можно садиться, - сообщаю я.
Корадо благосклонно кивает головой, что-то гортанно кричит своему помощнику и неторопливо идет к лесенке. Чока направляется к Минеско и с его помощью протискивается в технический отсек. Я забираюсь на место пилота и начинаю раскручивать винты.
Мы летим над густой зеленью сельвы. Так как я лечу здесь первый раз, то передо мной раскрыта карта, по которой стараюсь поймать местные ориентиры. Дурацкие английские слова, изменяющие названия рек и поселков, не позволяют толком узнать, где я нахожусь.