Деревня в этот день казалась Кеттрику необычно тихой, будто большинство жителей покинули свои жилища или сидят внутри, затаившись и выжидая чего‑то. Впрочем, скорее всего они все возле корабля. Хотя нет. Жители этой деревни уже распродали весь свой товар, гурриане, окружающие сейчас «Греллу», пришли из более удаленных мест. Странно…
Ниллейн беспечно болтала, вприпрыжку шагая рядом, и засыпала его вопросами. Обо всем сразу – о нем самом, о Земле, о Тананару. О том, что он делал последние годы, и о том, чем он собирался заняться.
– Что ты будешь делать в созвездии, Джонни?
– То же, что и всегда. Торговать.
– Но если они найдут тебя… То есть таможенная полиция. Кто‑нибудь может тебя выдать.
Вместо ответа Кеттрик рассмеялся.
– А если ты снова встретишь Сери? – не унималась девушка. – Ты только чудом разминулся с ним. Сери не донесет?
– Нет, не волнуйся, – успокоил ее Кеттрик и свернул из переулка на узкую тропинку, ведущую в джунгли. Их сразу же обступили деревья, погрузив в глубокую тень, которую пронизывали редкие оранжевые лучи, колеблющиеся вместе с движением ветвей. Вскоре тропинка свернула к высоким холмам.
Ниллейн отпустила его руку и некоторое время шла молча, пританцовывая, словно яркая пестрая бабочка, случайно залетевшая под мрачный полог деревьев.
– Сери не донесет, – продолжил после некоторого размышления Кеттрик. – Он мой друг, ты ведь знаешь.
– Да.
– И я на него не донесу.
Девушка обернулась и пристально взглянула на него.
– А о чем ты мог бы донести?
– Скажем, о том, чем Сери занимается здесь, на Гурре.
Ниллейн остановилась около цветущей виноградной лозы, грациозно обвивавшей могучий ствол дерева. После напряженной паузы она тихо произнесла:
– Джонни, о чем ты? Сери торгует с нами, так же как и ты.
– Совсем не так, иначе после него мне здесь делать было бы нечего.
Девушка смущенно рассмеялась.
– Верно.
– Ниллейн, скажи правду – что покупает на Гурре этот пройдоха? Наркотики? Или маленьких девчонок, которым хочется повидать далекие миры?
Девушка смущенно отвела янтарные глаза.
– Мне не велели говорить об этом.
– А, вот в чем дело… Ну а как же мне уговорить тебя рассказать правду?
– Я жадная, – и девушка протянула к нему обе руки. – Я хочу сиять и блистать, так, чтобы все мужчины оборачивались мне вслед и чтобы музыка звучала при каждом моем шаге.
– Все, что хочешь, моя милая. Я наряжу тебя так, как не снилось ни одной женщине в созвездии. Все девушки в деревне возненавидят тебя и будут плакать от зависти.
Ниллейн рассмеялась и закружилась на месте.
– О, мне это очень понравится! – Она подпорхнула к нему и потянула за руку, словно проказливый ребенок. – Тогда пошли! Я покажу тебе все. Только обещай, что не скажешь ничего папе.
Кеттрик охотно пообещал, и они направились туда, где дорожка раздваивалась. Там Ниллейн свернула направо и повела его к узкому оврагу с каменистым, обкатанным водой дном. Овраг резко уходил вверх по склону холма, постепенно расширяясь. Деревьев становилось все меньше, и вскоре, оглянувшись, внизу уже можно было увидеть зеленое море джунглей.
Солнце обрушивало на них свои палящие лучи, и лишь порывистый ветер дарил путникам немного прохлады. Несколько раз Кеттрику показалось, что он заметил какое‑то движение за соседними деревьями, как будто на склоне холма находился кто‑то еще. Но возможно, это ему только показалось.
Наконец они поднялись на вершину, а затем спустились в уютную котловину, с трех сторон защищенную лесом и соседними холмами.