Всё-таки профессия их официально преследовалась королевской властью. После окончания войн Наследников, около пятисот лет назад, Младшие были изгнаны из империи, а любое общение человека с магическими племенами каралось смертной казнью. А поскольку специфика работы алхина подразумевала практически постоянный контакт с Младшими и их наследием, то, с точки зрения правителей, они были поголовно и сплошь преступники. Как правило, в качестве кличек прибегали к именам животных, ведь цеховым знаком алхина тоже был зверь — барсук. Однако в арсенале наставников могли быть и оскорбительные клички, и, разумеется, никто не смел возражать против этого.
— Ну, я думаю, это значит, что мы должны искать сокровища, не жалея своих сил.
Вжик — хворостина звонко хлестнула по спине мальчика. Побои считались наиболее действенным средством обучения у так называемых наставников. В конце концов, они сами когда-то учились и на своем опыте знали, что такое розги. Хворостина рассекла ученику кожу под рубахой, но он не вскрикнул— дети знали, что тех, кто кричит или плачет, бьют гораздо сильнее.
— Если ты будешь лазить по горам, не жалея своих сил, — раздраженно сказал Рыжуха, — то тебя хватит не более чем на сутки пути. А потом ты упадешь и сдохнешь. Или тебя найдет гарпия и сожрет, потому что сил на драку не останется, дурак. Добыть любой ценой означает, что хороший алхин должен иметь в голове сто и один способ, как ему подобраться к сокровищнице. И нужно не только четко помнить все уловки, но и уметь моментально принимать решение, какой именно способ необходимо применить в данной ситуации. В противном случае все вы умрете в первом же походе, а я останусь, промучившись с вами девять лет, без положенных мне денег.
В словах старого алхина был резон — обучение подрастающего поколения велось, как правило, бесплатно. Взамен работавшие алхины должны были в течение пяти лет после окончания учебы отдавать треть добычи учителю. Это правило, введенное цеховыми мастерами, заставляло наставников более внимательно относиться к собственной работе и позволяло детям из бедных семей, сиротам и беглецам учиться в школах алхинов.
Рыжуха пристально посмотрел на оплошавшего ученика, видно, раздумывая, не всыпать ли ему еще горячих, но стук в дверь отвлек старого алхина от грозных мыслей. Оплошавший парнишка неслышно, но с облегчением вздохнул. Дверь в комнату, где шел урок, приоткрылась, кудрявая голова одного из старших учеников появилась в проеме:
— Рыжуха, к тебе пришел какой-то ферт. Имени своего не сказал, но говорит, чтобы я напомнил тебе о славной охоте на белых гаруд.
— На белых гаруд? — мрачно переспросил старик и сделал едва уловимый жест рукой. Сидевшие за столом ученики тут же поспешили убраться из комнаты. — Ну, зови сюда этого проходимца. Да принеси нам медовухи из подвала. Не каждый день у меня такие гости.
Дверь неслышно прикрыли, где-то в доме раздавался топот ног и смешки отпущенных с урока раньше обычного ребят. Пороть их еще и пороть, со вздохом подумал Рыжуха. Разве ж это алхины — топают, точно стадо коров на водопой! Он поворошил рукой густые седые волосы, потер подбородок и уставился на вошедшего в комнату мужчину в красном, но изрядно потертом бархатном кафтане. Темные волосы гостя были коротко подстрижены, лицо гладко выбрито. За широким поясом торчало несколько ножей разной длины, в ножнах висел меч, за плечами болталась сумка. Гость подошел к столу, за которым сидел алхин, абсолютно бесшумно.
— Здравствуй, старый хрыч. Давно не видел тебя, даже, можно сказать, соскучился, — оскалился он, показывая ровные белые зубы.
— Здравствуй и ты, молодой хрыч, — в тон ему отвечал Рыжуха. — Уж не думал встретить тебя перед смертью.
Он поднялся с места, и мужчины обнялись.