Шанамир, болтавшийся по городу во время тренировок Валентина, рассказывал, что подготовка к великолепному параду идет полным ходом.
— Повсюду ленты и флаги, — говорил он, стоя на безопасном расстоянии, когда Валентин с утра начал разминку с тремя дубинками, — и знамена с горящей звездой, их выставили вдоль дороги от ворот Фалкинкипа до Ворот Дракона, а от Дракона вдоль всего порта, как я слышал, на много миль украшений, даже золотые ткани и зеленая роспись по дороге. Говорят, все это стоит не одну тысячу реалов.
— А кто платит? — спросил Валентин.
— Как кто? Народ Пидруда, — сказал удивленный мальчик. — Кто же еще? Ни-мойя? Велатис?
— Я бы сказал — пусть Корональ платит за свой фестиваль.
— А чьими деньгами он будет платить. Налогом со всего мира? Зачем бы городам Алханрола платить за фестиваль в Зимроле? Кроме того, это честь — принимать Короналя! Пидруд охотно платит. Послушай, как ты умудряешься бросать дубинку и хватать ее в то же самое время и той же рукой?
— Бросок раньше, дружище. Но только чуть-чуть раньше. Смотри внимательно.
— Смотрю. И все-таки не могу представить себе этого.
— Когда у нас будет время — как кончится парад — я покажу тебе, как это делается.
— Куда мы пойдем отсюда?
— Не знаю. На восток, говорила Карабелла. Мы пойдем в любое место, где ярмарка, карнавал или фестиваль и где наймут жонглеров.
— А я тоже стану жонглером, Валентин?
— Если захочешь. Я думал, ты хочешь идти в море.
— Я и в самом деле хочу путешествовать, — сказал Шанамир, — но не обязательно по морю. Я не хочу возвращаться в Фалкинкип. Восемнадцать часов в день в стойлах, в заботе о животных — нет, это не для меня, хватит уж! Ты знаешь, в ту ночь, как я покинул дом, я видел во сне, что научился летать. Это был сон от Леди, Валентин, я сразу понял, а полет означает, что я пойду туда, куда надеялся. Когда ты сказал Залзану Каволу, чтобы он взял меня, если хочет иметь тебя, я затрясся. Я думал… я чувствовал все… — Он овладел собой. — Валентин, я хочу быть таким же хорошим жонглером, как ты.
— Я еще не хороший. Я только начинающий.
Однако самоуверенность Валентина возросла, и он стал бросать дубинку по более низким дугам, в какой-то мере рисуясь.
— Не могу поверить, что ты научился этому за два дня.
— Слит и Карабелла хорошие инструкторы.
— Я никогда не видел, чтобы кто-то чему-то научился так быстро, — сказал Шанамир. — У тебя, наверное мозг особенный. Бьюсь об заклад, что ты был какой-то важной особой, пока не стал бродяжничать. Ты выглядишь таким добродушным, таким… простым, однако же…
— Скрытые глубины, дружелюбно сказал Валентин. Он попытался бросить дубинку из-за спины, и она с треском ударила его по левому локтю. Все три дубинки упали на мокрую землю, а он морщился и потирал ушиб. — Мастер-жонглер — сказал он. — Видал? Обычно требуется несколько недель, чтобы научиться так бить свои локти.
— Ты это сделал, чтобы сменить тему разговора, — более чем наполовину серьезно сказал Шанамир.
8
Утром Звездного Дня, дня парада, дня Короналя, первый день великого фестиваля Пидруда, а Валентин спал, свернувшись, и видел спокойный сон: пышная зелень холмов, прозрачные озера с голубыми и желтыми водяными цветами. Его разбудили пальцы, воткнувшиеся в его ребра. Он сел, моргая и бормоча что-то Темно. До рассвета еще далеко. Над ним нагнулась Карабелла, он ощущал ее кошачью грацию, запах крема от ее кожи, слышал ее легкий смех.
— Почему так рано? — спросил он.
— Занять хорошее место, когда Корональ пройдет мимо. Поторопись? Все уже готовы.
Он нехотя встал. Запястья ныли от жонглирования дубинками. Он раскинул руки и потряс расслабленными кистями. Карабелла усмехнулась, взяла его руки в свои и посмотрела на него.
— Ты будешь великолепно жонглировать сегодня, — тихо сказал она.
— Надеюсь.