Трэггану быстро убрал со стола огромное количество свитков — ни кому не нужных, а заполняющих стол просто для виду.
— Гирну! — позвал он и стукнул палочками.
Слуга мгновенно открыл дверь. На его лице было встревоженное выражение — мало ли чего можно ожидать от незваного гостя.
— Гирну, немедленно беги на кухню и распорядись, чтобы сюда принесли обильный завтрак. Ты голоден? — обратился Трэггану к Мейчону.
Тот неопределенно пожал плечами.
— Пусть принесут самого лучшего и побольше. Мейчон, ты вина за встречу хочешь? Или дурманящих фруктов?
— Фруктов этих я не потребляю вообще, — сразу ответил Мейчон. — А вина я не пил… Да, уже четыре года. Если только чуть-чуть. И хорошего.
— Для тебя — самого лучшего. Гирну, распорядись, чтобы принесли того вина, что мы держим на случай королевского визита.
— Ну ты даешь! — с усмешкой покачал головой Мейчон.
— Признаться, — усмехнулся в ответ Трэггану, — визит особы королевской крови, да и самого короля Итсевда, был бы для меня менее неожиданным, чем твое посещение. Иди, Гирну, мы ждем.
Слуга вышел, плотно закрыв дверь. Хозяин кабинета снова повернулся к нежданному и столь дорогому гостю. На лице Трэггану вдруг промелькнуло озабоченное выражение.
— Постой, Мейчон, а ты правду сказал о нападении разбойников на королевский переезд?
— Да, три дня назад, — кивнул гость.
— Ты сообщил об этом элиранам здесь, в Реухале?
— Нет, зачем? К тому же, я почти сразу отправился сюда. Мне надо было передать письмо.
Трэггану нахмурился. Он не только старый друг Мейчона, он теперь — политик, владельный элл Итсевд-ди-Реухала, он обязан заботиться о порядке и соблюдении закона.
— Кстати, вот письмо.
Мейчон вынул из сумки свиток с печатью острова Брагги и положил на стол.
— Хорошо, я потом прочту, — сказал хозяин кабинета. — Ты запомнил кого-либо из нападавших в лицо?
— Тех, кто скрылся, я видел лишь со спины, к тому же, все были в масках. Но скрылось не более пяти человек, от силы шесть.
— А твои попутчики, двигавшиеся вместе с переездом, погибли?
— Нет, несколько было тяжело раненых, человек пятнадцать погибли, в основном солдаты. Остальные отделались царапинами. Я провел с ними ночь до утра, потом они вернулись в порт, а я отправился дальше пешком. Меня никто по дороге не обгонял.
«Пока об этом случае ничего не известно, — думал Трэггану, — иначе Кейону мне бы уже рассказал. Мейчон говорит честно и открыто, как воин, я его за язык не тянул, сам рассказал. Расскажет и элиранам. Только стоит ли к ним обращаться? С таким-то сокровищем на боку… Ладно, возникнет необходимость — позовем элирана.»
— А тебя разбойники в лицо запомнили?
— Наверное. — Мейчон пожал плечами. — Какое это имеет значение?
— Ты бы поосторожней ходил по улицам. Вдруг кто из них на тебя случайно натолкнется? Говорят, разбойники мстительны, и нет людей, которые видели их и после долго оставались в живых…
— Если бы у меня в жизни была только проблема не встретиться с какими-то лесными бродягами, — рассмеялся выпускник острова Брагги, — я был бы самым счастливым человеком.
— Ты прибыл в Реухал с каким-нибудь поручением с острова? — не желая спорить, Трэггану перевел разговор на другую тему. — Или просто на празднества? Или ты оказался здесь ради этого письма?
— Нет, — улыбнулся Мейчон. — Письмо отдали просто потому, что оказия подвернулась.
— Что в нем?
— Прочти и узнаешь, — пожал плечами гость, — я чужие письма не читаю.
Трэггану вскрыл печати и прочитал. Со вздохом бросил на стол. Гирну оказался прав.
— Что-нибудь неприятное? — с искренним сочувствием спросил Мейчон.
— Пустяки, — отмахнулся Трэггану. Но подумал, что вновь приобретя старого друга (и очень желая услышать его откровенный рассказ) надо самому быть откровенным.