И вдруг Энтрери понял, что недосчитывается еще кое-кого, и, сам поразившись охватившей его тревоге, обвел взглядом окрестности. Он сразу успокоился, увидев, что с другой стороны по склону холма к ним не торопясь спускается невозмутимый Джарлакс, а чуть позади шагает Эллери, ведя в поводу своего перепуганного коня.
Послышался очень тихий стон, и убийца снова поглядел на Мариабронна, который уже добрался до упавшей женщины и бережно приподнял ее голову. Потом следопыт осторожно взял ее на руки, уложил на спину своего коня и потихоньку повел его к повозке.
– Парисса! – слабо позвала Калийа. Она с трудом села и, широко раскрыв глаза, громко повторила! – Парисса!
Судя по выражению лица Мариабронна и тому, как бессильно висела женщина на спине жеребца, положение, было безнадежно.
– Парисса! – в ужасе закричала полукровка, уже вполне придя в себя. Она хотела соскочить вниз мимо Энтрери, но вдруг замерла и повернула к нему перекошенное от ярости лицо: – Ты это сделал!
Но последнее слово она произнесла невнятно, поскольку убийца крепко схватил ее за горло. Женщина обеими руками вцепилась в его руку, но, опомнившись, потянулась за оружием. Однако достать его не успела – Энтрери опередил ее, ткнув под подбородок острием своего кинжала.
– В чем еще ты хочешь меня обвинить? – спокойно спросил он.
– Эй-эй, парень, полегче! – подал голос Атрогейт, а второй дворф начал что-то напевать негромко.
– Если это заклинание против меня, то подумай еще разок, – не глядя, предупредил его Энтрери.
Дворф замолчал, но лишь потому, что подошедший Джарлакс опустил руку ему на плечо.
– К чему нам враждовать? – обратился дроу ко всем. – Противник был силен, но мы одолели его сообща.
– Ты и твой дружок решили вызвать огонь, и теперь все кончено, – дрожа, прошипела Калийа.
– Когда я сотворил огненный шар, твоя подруга была уже мертва, – возразил дроу. – К тому же, если бы я этого не сделал, командира Эллери и меня могла постичь та же участь.
– Откуда тебе знать?
Джарлакс равнодушно пожал плечами:
– Я спас жизнь себе и командиру Эллери. Спасти твою подругу я все равно не смог бы, как и ты, впрочем.
– Эти змеи – отродье Женги, – подал голос Мариабронн, подъезжая к повозке. – Их тут может быть еще много. Нельзя терять время понапрасну.
Энтрери разжал руку и отпустил Калийю, многозначительно посмотрев на нее.
Она обмякла, но тут же взяла себя в руки и, выбравшись из повозки, бросилась к телу подруги. Мариабронн не стал ее удерживать, но, посмотрев на остальных, покачал головой.
– У меня есть некоторые чары, – проговорил дворфский жрец.
– Попробуй, – сказал следопыт, оставив женщину наедине с павшей подругой. – Но вряд ли они помогут. У нее в жилах больше яда, чем крови, к тому же она сломала спину, упав с повозки.
Жрец с мрачным видом направился к лошади и обнял за плечо Калийю, которая сотрясалась от рыданий, все время приговаривая:
– Парисса, Парисса…
– Не хотел бы я быть на ее месте, – пробормотал Атрогейт.
– Это точно, – согласился Джарлакс.
Они повернулись на стук копыт – это подъехала Эллери.
– Мариабронн, ты со мной, – приказала она. – Посмотрим, что там можно спасти. Я должна взять свой топор, к тому же осталась еще лошадь. Я хочу ее забрать. – Глянув на Калийю и Праткуса, бережно спускавших тело Париссы на землю, она спросила: – А с ней что?
– Безнадежно, – тихо и сдержанно проговорил Мариабронн.
– Тогда положите в повозку, повезем с собой, – приказала Эллери.
Энтрери невольно улыбнулся: он почувствовал, что за нарочито жестким тоном командир прячет волнение. Потом он услышал, как тощий обращается к Джарлаксу:
– Меня зовут Кантан. Я видел, как ты создал этот огненный шар. Поразительно.