Вельд
До Замка Белой Совы было не больше половины дня пути. Сокол проделывал этот путь за два часа. Однако и сокол, и эльф пропадали уже почти сутки. И если ночь я кое-как вынес, хоть она и показалась мне на удивление холодной, то после обеда крепко задумался.
Анхэ всё же предал меня. Собственно, ничего странного в этом не было. Он не очень-то и скрывал, что сбежит при первой возможности. Но то, что он увлёк за собой Анхельма, злило меня до безумия. Раза три я пытался звать сокола, и все три раза тот не отвечал. Наконец я устал. Я установил рубежным моментом полдень и, когда Анхэ так и не вернулся, закрыл глаза и нанёс удар.
Анхэ
В себя я пришёл от невыносимой боли, рвавшей горло на части. Она была такой сильной, что перекрывала боль в обожженной шее и израненной спине. Если бы ни эта боль, наверное, я так и остался бы лежать и истекать кровью на берегу Великой Реки. Теперь, вместо этого, я катался по земле, сжимая руками горло и пытаясь отодрать от себя ошейник. Боль длилась с полминуты, но даже когда жар, исходящий от ошейника, утих, она продолжала пульсировать в обожженной коже. Хотел бы я знать, насколько реальной она была? Могла ли меня убить? Проверять не хотелось.
Я огляделся по сторонам. Места были смутно знакомы, хотя на этом берегу я не бывал. Отнесло меня не так уж далеко. Я чуть пошевелил спиной. Боль пронзила меня, и я пожалел о своей попытке. Нужно было перевязать рану как можно скорее, но я едва ли смог бы до неё дотянуться. Просто отлично. Умереть также глупо, как и жил. В одиночестве, убитым на чужой войне.
Нет, этого я не хотел.
Я ощупал свое копьё – оказалось, оно всё ещё было при мне. Отстегнул его и попытался встать. Идти было довольно трудно: то и дело накатывало головокружение. К нему добавлялись приступы боли в горле, настигавшие меня поначалу каждые несколько минут. Со временем они стали реже, но всё равно приходили внезапно и всегда некстати. После каждого нового приступа я думал о том, что предпочёл бы двигаться куда угодно, только не к Вельду. Но больше мне некуда было идти. Оставался хотя бы небольшой шанс, что он вылечит мою спину, прежде чем снова окунет в боль. Любой другой не сделал бы и этого.
Вельд.
Моя ярость скоро утихла, но ненадолго. Я не хотел его убивать. Хотел дать ему шанс одуматься и вернуться, прежде чем я сделаю боль невыносимой. Я снял давление и возобновил его ещё через пару минут. Какое-то время продолжал так, пока голова не начала побаливать от напряжения. Всё же магия управления таким артефактом – тоже магия, и требует затрат собственных сил. К тому же ко мне пришёл командир отряда. Он явно так же мечтал избавиться от меня, как и я от него. Командир предложил мне – приказы таким голосом не произносят – отправиться в столицу с новостями для его величества.
Я лишь улыбнулся в ответ. Идея была отличная. Капитан, правда, мог поплатиться за неё званием, но это уже были его проблемы. Я с радостью согласился, добавив лишь, что не могу уйти немедленно. Командир согласно закивал, и я сделал вывод, что донесение не такое уж срочное. Едва он покинул меня, я ещё раз отдал приказ ошейнику и повторял это в течении дня каждый раз, когда вспоминал о своём несостоявшемся невольнике, но давил не сильно. В конце концов, ему нужно было время, чтобы вернуться.
Когда к вечеру он так и не появился, я основательно разозлился, но все же решил дать ему ещё несколько часов. Я уже лёг спать, когда полог шатра приподнялся, и Анхэ ввалился внутрь. Злорадство наполнило меня при мысли о том, что ошейник не только заставил вернуться это строптивое существо, но и довел его до такого состояния. Я поднялся и, приблизившись к нему, ткнул его носком сапога. Анхэ не двигался. Я зажёг шар магического света и разглядел тело, лежащее передо мной. Волосы эльфа основательно подпалило пламя, а из щели между кожаными пластинами его доспеха торчал обломок стрелы.
Демоны.
Кажется, вовсе не я вывел его из строя. Я отпустил шар света под потолок, а сам приподнял Анхэ за плечи и заглянул ему в лицо. Эльф был без сознания. Я подтащил его к одеялам и, уложив на живот, осмотрел рану. Нужно было снять доспех, чтобы сделать это основательно, но даже так я видел, что ранение не самое лучшее. Анхэ успел потерять изрядное количество крови, к тому же рана была не слишком чистой.
Я потормошил его за плечо, но он не приходил в себя. Тогда я сам принялся распускать уже знакомые мне шнуровки. Пожалуй, если бы я не делал этого ранее, я бы основательно запутался. Освободив Анхэ, я погладил измученную спину – верхнюю её часть покрывали ожоги, но я старался их избегать. Проклятье! Он был ранен, еле шел, а тут ещё я доводил его своим ошейником. Странно, что он вообще дополз сюда. Я поморщился. Анхэ заставлял меня испытывать жалость. Не помню, когда такое случалось со мной в прошлый раз. Я даже не решался вырвать из его тела стрелу без предупреждения, что было совсем уж глупо. Взяв себя в руки, я опустил пальцы на обломанное древко и резко рванул на себя. Анхэ взвыл от боли и широко распахнул глаза. Я торопливо зажал вновь начавшую кровоточить рану пальцами.
- Тише, - сказал я негромко, - уже всё.
Свободной рукой я погладил его по волосам. Ладонь сама собой скользнула ему на шею и коснулась ошейника. Он весь напрягся, явно ожидая боли. Я убрал руку и сосредоточился на ране. Медленно наполнил её целительной силой и проследил, как сходятся края, а затем занялся ожогами - в том числе и теми, что понаделал сам, раз за разом отдавая приказы ошейнику. Закончив, я понял, что устал до тошноты, но существо в моих руках явно было измотано ещё больше. Я притянул его к себе и погладил по спине, покрытой теперь ровной розовой кожей.
- Не больно? – спросил я, осторожно двигая ладонью вниз и вверх.
- Нет, - глухо ответил он.
Анхэ
Эти руки… Я не мог поверить, что они принадлежат тому же человеку, который весь день наполнял моё тело болью. Сейчас он был таким мягким и заботливым, что ему и вправду можно было бы подчиниться. Он притянул меня к груди, и я опустил голову на его обнажённое плечо, вдыхая запах его тела.
Вельд
В эти минуты мне казалось, что он и в самом деле был моим. Он был таким покорным и сонным, а обнимать его оказалось так приятно… Но я знал, что он пленник, и никогда не забудет об этом. Я позволил себе ещё несколько минут просто наслаждаться им, прежде чем задать вопрос: