Он только-только вошел в лес, выбравшись из заточения в лабиринте благодаря Черному Колдуну, и шел в одном себе ведомом направлении, пока так же случайно, как Яробор и Ходута, не наткнулся на разговор двух неизвестных на поляне, правда, он застал только самый конец диалога.
– Па-пахом, – у Ходуты дрожал не только голос, у него сильно дрожали коленки. Встретить ночью деда Пахома в лесу было не совсем то, чего они ожидали. Неужели он следил за ними?
– Ничего мы не вынюхиваем, – по правде говоря, Яробору тоже было весьма страшно, но он крепился и старался не показывать вида, хоть выходило не очень хорошо.
– А ну, пшли отседа, – дед Пахом небрежно махнул посохом, едва не попав Ходуте по затылку, но парень сумел увернуться.
Друзья бочком начали пробираться к выходу с поляны.
– Хотя, стойте, – Пахом оглянулся на источник све-та, который был за его спиной. – Что вы тут вообще де-лаете, когда остальные творят обряд?
– Ищем Цветок Папоротника, – выдавил из себя Ходута, кивнув в сторону центра поляны, несмотря на злое пшиканье друга, дескать: «Молчи!»
– Сдался вам всем этот цвето… – не договорив, Па-хом замолчал, поняв, что сболтнул лишнее. Он так зло зыркнул на парней, что у тех одновременно мелькнула мысль: «Живыми не уйти». – Что тут у вас? – Дед Пахом вразвалочку, не спеша пошел к цветку. Парни, хоть и было жутко страшно – про Пахома в деревне говорили разное, осторожно пошли за ним.
– Жжется, – Пахом с досадой повторил слова недавнего обидчика двух друзей. Видать, и ему не дается Цветок.
Парни выглянули с разных сторон из-за спины Деда Пахома, но, к их великому сожалению, это был не желанный Цветок Папоротника: на пеньке лежало горящее красным светом, большое перо.
– То ли страуса, а может, и павлина, разбери тут.
– Вот только чего оно светилось?
– Может, как в кино – фосфором намазано?
– Да не может быть, чего оно тогда жжется?
– Ох, нынешнее племя мне на седину, – Пахом аккуратно взял за шеи парней и, больно прижав их к себе, приподнял над землей, те даже ойкнули от испуга. – Это перо Жар-птицы, бестолочи.
– Ну что, голубчики, путь предстоит дальний, да тернистый, – Баба Яга стояла на крыльце своей избушки, которая переминалась с одной куриной ноги на другую, словно готовая тотчас рвануться и бежать, незнамо куда и зачем. – Отговаривать я вас не буду, да и бесполезно это. Не вы первые, и не вы последние.
Ратибор с Берегиней стояли на земле, задрав головы, слушая ведунью.
Ночь уже не была темной и непроглядной, тут и там маячили просветы, ожидая и предвосхищая восход Солнца и начало нового дня. Только черепа на частоколе светили все так же зловеще.
– Вот вам от меня подарок, – она протянула руку куда-то во тьму сеней. На траву упал клубок, прокатившись вокруг друзей, он застыл перед мальчиком, словно ожидая его команды или действий.
Ребята переглянулись. Берегиня запрыгала на месте, хлопая в ладоши, а её спутник подумал, что это лучше всякого навигатора: у него никогда не закончится батарея, и такой клубок всегда приведет к цели.
– Ишь, какие смышленые. Вижу, что уже знаете, для чего мой клубок нужен, – Баба Яга хмыкнула. – Осталось научиться им пользоваться. Ратибор, запоминай слова:
Тропы да дороженки,
Да босые ноженки,
Тропы да дороженки –
Предков сторона.
– Мысленно представь, куда хочешь попасть или что найти, и клубок приведет тебя к искомому.
– Благодарим, бабушка, – мальчик попытался поклониться до земли, как делали это герои мультфильмов, но получилось у него, мягко сказать, нелепо. – Чем мы можем оплатить тебе за помощь и доброту? – Конечно, он помнил сказки, в которых герой после такой вот помощи оказывался в довольно затруднительных ситуациях, но очень надеялся, что им этого удастся избежать.
– Ничего не надо, – Яга махнула рукой. – Василисе пожелание здоровья и долгих лет передавай от меня. Да и ступайте с Богом, – Он только хотел спросить с каким именно богом, но Берегиня в этот момент потянула его за рукав рубахи.
– Да, вот ещё, – неожиданно продолжила она. Ребята замерли. – На выходе за частокол возьмите шест с черепом, так идти быстрее и сподручнее будет, – вымолвив это, она скрылась в темноте избушки, даже не удосужившись закрыть дверь.
Ребята постояли несколько секунд и двинулись на выход с поляны. Впереди катился путеводный клубок красных ниток.
Лишь только они скрылись в темноте, предварительно взяв шест частокола с одним из черепов, как и велела Баба Яга, по лестнице избы, спускаясь на траву, мелькнула черная тень, растворяясь в темноте там, куда двинулись путники.
– Присмотри за ними, Баюша, – голос Яги был тре-вожен.
– Мррррур, – раздалось в темноте.
– Вот и славно, – в избе послышалась возня. – А мне предстоит иное дело.
Завыл ветер. На фоне Луны мелькнул силуэт Бабы Яги, разгоняющей своей метлой ступу. Лишь на долю секунды в ее руке сверкнул то ли серп, то ли что-то на него похожее. А может, это всего лишь игра лунного света?
– Вот ты дурень, – это продолжалось уже некоторое время. – Как ты мог согласиться на такое? – Яробор повторял как заведенный: «Дурень» и «Как ты мог?».
Ходута, понуро опустив голову, шел за своим дру-гом. Они выбрались из зарослей и уже приближались к праздничной поляне по петлявшей в лесу торной тро-пинке. Сказать было нечего, да и смысла отвечать на один и тот же вопрос тоже. Яробор сам был там и, так же как Ходута, дал эту страшную клятву, кивая головой. Лишь только дед Пахом, потирая руки, скрылся в темноте, ребята выдохнули и начали осознавать, что они натворили.
– Может, того, не пойдем? – Ходута заговорил пер-вый раз, спустя долгое время.
– Не пойдем?! Ну ты дурень! – Яробор схватил друга за ухо и начал резко таскать в разные стороны.
– Ай-яяя-яй, – безуспешно пытался вырваться несчастный.
– Не пойдет он, – со злостью, отпустив ухо товари-ща, мальчик продолжил: – Ты хоть знаешь, кто это был?
Тишина леса окутала обоих. В воздухе висел немой вопрос Ходуты, который он всё-таки решился задать.
– Как это кто? Дед Пахом!
– Ага, мне бабка говорила, что это сам…
Но договорить мальчик не успел, не таясь, по тропе за ними шел ещё кто-то. Поступь незнакомца была тверда и уверенна.
Повеяло холодом. Настигший путников ветер нес отвратный запах плесени.
Стараясь не шуметь, ребята залезли в ближайшие кусты.
– Глядь-ка! – голос Ходуты дрожал.
– Да тише ты, – прикрыв рот товарищу, прошептал напуганный Яробор.
Черный силуэт застыл в нескольких шагах от того места, где спрятались ребята. Два красных уголька рыс-кали по сторонам, будто кого-то ища. И даже не было ни единого сомнения, кого именно.
У ребят тряслись коленки, было жутко. Когда тем-ный силуэт начал медленно двигаться в их сторону, Яробор, понимая, что их заметили, решился:
– Черти круг живее!
Выхватив из кармана старенький перочинный ножичек, Ходута начал чертить обережный круг, при этом пытаясь выговорить: «Чур меня, Чур!», – но, ударившись головой о голову склонившегося друга, прервался.
Черная тень скользнула по очерченной на земле линии, словно желая окружить их целиком. Но тут Ходуте удалось-таки проговорить заговор целиком, и черный силуэт растворился в воздухе, огласив лес леденящим душу смехом.
– Кто это был? – вопрос Яробора повис в воздухе.
Перепуганные друзья остались сидеть в кустах на земле, не решаясь двинуться дальше.
Навьи тропы
– Я только не понимаю, почему не иглу надо найти, а Меч-Кладенец?!
Ратибор с русалкой шли лесной тропой. Свет из глазниц черепа, который девочка несла на шесте, наотрез отказавшись передать его спутнику, освещал не только саму тропу, но и кусты на обочине. Так что нежданного нападения можно было не бояться.
– Ведь смерть Кащеева на конце иглы? – продолжал мальчик. – Это каждый карапуз знает.
– То-то и оно, что каждый знает и вопервой ринется искать эту самую иглу. Некогда Иван Царевич уже пробовал и потерпел неудачу, – Берегиня наклонилась к уху Ратибора, перейдя на шепот. – Да только мало кто ведает, что иглу эту Кащей с собой носит, в золотом яйце, в своей груди, только не там, где у живых сердце, а справа.