- Я выкручусь, - то ли другу, то ли себе пообещал Дэон, а после продолжил свой путь, чувствуя, что воин следует за ним.
- Ноэль хочет увидеть Яна, - Арт сказал эту фразу так просто и буднично, будто только что они и не говорили о тягостных вещах, будто, брошенные слова, остались там, за ними, растворившись в темноте ночи, впитавшись в каменные стены и выветрившись сквозь маленькие окна. – Его очень заинтересовал омега, который смог возразить самому аль-шей.
- Думаю, он не будет против, - задумчиво ответил брюнет. – Все-таки в скором времени я буду занят, а Яну не помешают друзья, вот только, - альфа, повернув голову, требовательно попросил, - скажи, будь добр, Ноэлю, чтобы он даже не думал о том, чтобы сделать из Яна воина и вытащить его на арену.
Арт в ответ только кивнул, так как он и сам предполагал что-то подобное, прекрасно зная своего супруга, который считал, что каждый омега должен уметь постоять за свою честь. Дэон же уже подошел к двери, которая, как только он собирался её толкнуть, открылась сама, точнее, её открыли изнутри.
- Простите, - прошептал омежка с синими волосами и поспешно прошмыгнул мимо альфы, стараясь уйти незамеченным, но тут же натолкнулся на второго, испуганно охнув.
- Простите, - пробормотал мальчик, заливаясь густой краской. Повар всегда на него покрикивал по поводу того, что он неуклюжий растяпа, которому нельзя доверить даже ведро с помоями, но перевернутые кастрюли и разлитое масло – это ничто по сравнению с тем, что он только что наступил на ногу самому четвертому даи.
- Да ничего, - Арт буднично пожал плечами, успев заметить лукавый взгляд друга, который уже скрылся за дверью. – Это всего лишь сапоги.
- Простите, - уже в который раз извинился омежка, поклонившись и чуть ли не бегом скрывшись за поворотом. Арт только удивленно приподнял бровь: хороший омежка, к тому же, в нем чувствовалась искра огня. Жаль, что Асса не избрала его своим воином, иначе в семье Торвальдов мог бы появиться приемный сын.
Ян вздрогнул, когда почувствовал присутствие в комнате своего альфы. К тому же, он уже готовился ко сну и был в одной ночной сорочке, пусть она и доходила до колен, но все равно ощущение обнаженности было слишком острым. Юноша обернулся и сразу же был заключен в крепкие объятия, по которым за полдня так успел соскучиться. Он вообще до этого момента не понимал, насколько крепко привязался к своему альфе, насколько привык к его присутствию рядом, насколько защищенным себя чувствовал, насколько глубоко успел полюбить Дэона, полюбить за то, что тот просто был таким, каким был. Запах альфы был слегка встревоженным, от чего становился ещё более сконцентрированным, окутывал его всего, вызывал дрожь, от которой подгибались ноги и тянуло внизу живота, от которого сладко кружилась голова и шумело в ушах.
- Я соскучился, - громким шепотом сказал альфа, целуя омегу за ушком, от чего юноша мелко вздрогнул, обмякнув в крепких объятиях.
- Я тоже, - смог выдавить из себя Ян, ощущая такую позорную слабость, впрочем, позорную только в том плане, что сейчас телом, которое было сокрыто лишь тонкой тканью сорочки, он очень остро ощущал альфу, как и ощущал собственное желание прильнуть к Дэону ещё ближе, потереться об него, впитать в себя его запах, раствориться в этих горячих ощущениях.
- Тебе нравится твоя комната? – отстранившись, спросил Вилар, всматриваясь в искристо-голубые глаза своего омеги. – Служка вел себя достойно?
- Комната не очень нравится, - честно ответил Ян, залившись краской и отведя взгляд, - потому что она очень хмурая, а Кьярд… - юноша улыбнулся. – Кьярд хороший, он мне нравится, только жаль, что ваш арлег была так несправедлива к нему, не вложив в его руки оружие против Рассенов.
- Так мальчишка уже кое-что рассказал тебе о наших обычаях? – Дэон смог выдавить из себя улыбку, потому что только сейчас подумал о том, что было неразумно с его стороны не предупредить омегу о том, чтобы тот не болтал лишнего.
- Да, кое-что, - Ян, немного придя в себя, выпутался из объятий брюнета и, отойдя на пару шагов, присел на кровать так, чтобы Вилар не мог видеть его лицо.
- Скажи, Дэон, - этот вопрос мучил юношу полдня, но он благоразумно отложил его до того момента, когда он сможет поговорить с альфой лично, хотя соблазн расспросить Кьярда был очень велик, - а сколько тебе лет?
- Немного, - уклончиво ответил брюнет, присаживаясь на край постели, но пока что не прикасаясь к мальчику. В принципе, Дэон и не питал иллюзий по поводу того, что омега не узнает о том, что ассасины – воины и маги долгоживущие, но все-таки он надеялся, что сможет как-то подготовить Яна к этой новости, подберет слова для объяснения, сможет убедить в том, что это не помеха для их отношений, но, похоже, объясняться придется сейчас.
- Немного?.. - Ян специально протянул это слово, давая альфе понять, что ему нужен более четкий ответ, что ему необходимо знать, что он должен услышать эту цифру, что он готов её услышать.
- Немного больше сотни, - все ещё нерешительно ответил Дэон, но, заметив быстрый и недовольный взгляд омеги, вздохнув, ответил. – Сто двенадцать.
- Много, - прошептал Риверс, хотя и понимал, что, скорее всего, для ассасина, это очень мало, раз они воины долгоживущие, но все же у него был ещё один, нет, пара вопросов, на которые альфа, по его мнению, просто обязан ответить. – А аль-шей? – на этот раз юноша более открыто взглянул на брюнета. – Сколько лет твоему отцу?
- Ну, аль-шей скрывает свой истинный возраст, - Дэон попытался перевести разговор в иное русло, так как меньше всего он сейчас хотел говорить о своем отце, хотя, вновь-таки судя по взгляду омеги, он и так уже знал достаточно, поэтому утаивать что-либо было бессмысленно, - но пару десятилетий назад он отпраздновал свое восьмисотлетие.
- Так много? – Ян ошарашено округлил глаза, в неверии уставившись на альфу. Да, он, конечно же, предполагал, что Реордэну Вилару много лет, но почему-то именно эта цифра выбила его из колеи. Риверс точно знал, что максимальная продолжительность жизни ликанов – 120 лет, эльфов – примерно 300, но, бывает, и больше, драконы, действительно, могли доживать до тысячи, а вампиры вообще считались практически бессмертной расой, но все-таки, как бы там ни было, они все равно рано или поздно старели и умирали, но аль-шей выглядел слишком молодо, а седина в его волосах, похоже, была всего лишь родовым наследием. Тогда, что же это получается? Что ассасины бессмертны, что ли?
- Вы бессмертны? – Ян таки задал этот вопрос, но, скорее, он просто слетел с его языка, слетел сорванным, хриплым голосом, в котором были слишком отчетливо слышны нотки разочарования и обиды.
- Нет, - мягко ответил Дэон, понимая, что омега разочарован в себе и обижен на него, понимая, что юноша осознает и принимает, как эту правду, так и её последствия. – После второго круга испытания, которое происходит на арене, ассасин перестает меняться внешне, то есть стареть. Обычно, второй круг проходят в 25 лет, но бывает – раньше, бывает – позже. Все зависит от мастерства воина. Тот, кто не проходит второй круг, никогда не сможет подняться выше фидая.
- Тогда, - Ян запнулся, обдумывая информацию, - как же вы умираете?
- Либо погибаем на поле боя, либо, когда миссия ассасина завершена, его призывает в свои чертоги Асса, и мы уходим, а наше тело превращается в прах, - пояснил Вилар, уже ожидая следующего вопроса, который последовал незамедлительно.
- А Кьярд… он что, такой же, как и я? – юноша нахмурился: почему-то такой уклад вещей в Ассее ему был не по душе. – Он не долгоживущий?
- Те, кто не прошел круги испытаний, тоже живут долго, но не настолько, как мы. К тому же, они стареют, а твой служка… - альфа задумался, - у него же мешаная кровь с драконами, так что сложно судить о том, какую судьбу уготовила ему Асса.
- Вы так полагаетесь на своего арлега, - подметил Ян, накрывая озябшие ноги одеялом. – Вот у нас, в Венейе, хоть и поклоняются арлегам, но все равно не так уж и чтят их, а, скорее, используют Храмы Сантии для того, чтобы наполнять государственную казну.