— На всякий случай — ответил мне, плюхнувшийся в соседнее кресло, Николай — как говорится, от греха подальше — он положил костыль под ногу и принялся пристегиваться — кто его знает, что у них на уме.
Теперь мне кажется, что те, кто приехал со мной, не только террористы, но и параноики.
Из кабины вышел командир экипажа и начал возмущаться, действиями бойцов.
Мамедов вытащил из кармана куртки пистолет Сердюкова и навел его летчику между глаз.
— Как думаешь, второй пилот сможет управлять самолетом без тебя? — спросил он у пилота.
С капитана мгновенно потек пот, и он шумно сглотнул не в состоянии ответить.
— Меня кличут Батей — спокойно говорил Мамедов — можешь связаться со 'своими' и описать меня, тебе подтвердят мои полномочия — он убрал пистолет обратно в карман — а сейчас закрывай люк и взлетай.
— Какой курс? — только и смог спросить капитан.
— Летим туда, куда тебе велело начальство — ответил пилоту Мамедов, и того, как ветром сдуло.
Бойцы быстро отогнали 'тигров' в сторону, чтобы те не мешали взлету самолета и быстро забежали в него. Дверь выломать не получилось, и бойцы просто сломали замок. Все сели в кресла и пристегнулись, кроме одного. Тот скинул с себя всю амуницию, оставив лишь пистолет, в нагрудной кобуре и отправился в кабину пилотов. Через минуту от туда вышел второй пилот и сел на свободное кресло. Люк самолета закрылся и он взлетел.
— Небось, думаешь, что мы параноики? — заговорил, сидевший слева, Мамедов, когда самолет набрал положенную высоту.
— Не в бровь, а в глаз — подтвердил я его слова.
— Зря — сказал, сидевший справа, Николай, который сменил свой костыль на автомат бойца, который отправился в кабину пилота.
— Я думаю, я не тот, кто вам нужен, — я действительно так думаю и на это была причина — я не родной сын Сергея Валентиновича Серова, он меня усыновил.
И Николай, и Мамедов опустив головы, разом вздохнули. Что наводило на мысль, что мои спутники знают обо мне то, чего не знаю я сам.
— Олег — заговорил Мамедов — мне нужно тебе рассказать не очень приятные вещи, но мне придется это сделать.
Я молча ждал продолжения, ожидая очередной порции фантастики.
— Ведь ты видел спину своего Отца? — спросил Мамедов.
Я кивнул. Я видел спину отца и видел то, на что она похожа. Спина отца представляла собой один большой и ужасный шрам. Я не однократно спрашивал о его происхождении, но отец постоянно уходил от ответа, говоря, что это плата за утрату бдительности. И когда я осознал, что у меня нет руки, ноги, части легкого и двух пальцев на единственной руке, то понял, что значит это выражение.
— Так вот — продолжал Мамедов — твой отец получил свои шрамы, когда забирал тебя и твою мать из роддома. Он успел отъехать от него всего несколько метров и машина взорвалась. Это было взрывное устройство с дистанционным взрывателем, заложенным в спинку заднего сиденья. Твоя мать сидела, в аккурат, прикрывая его спиной, держа тебя на руках.
От такой новости у меня перехватило дыхание, я даже не знал, как на это реагировать. Отец говорил, что он усыновил меня в детском доме и что о настоящих моих родителях, он ничего не знает, а получается, что очень даже знает, тем более он сам был одним из них.
— Всю силу взрыва, на себя приняла твоя мать, твой отец получил сильнейшие ожоги, а на тебе, ни царапинки. Твой дед тогда сделал все, что бы тебя считали погибшим, а через пару дней и твоего отца.
Я слушал молча, и меня разбирала злость. Но не от того, что кто-то убил мою мать, а от того, что от меня скрывали правду, всю мою жизнь. Нет, я должен поговорить с отцом, мне нужны ответы на вопросы и он мне их даст.
Мамедов видел мою злость, но рассказа не прервал.
— Я тогда уже был капитаном и только-только приехал из командировки в Чечню. Дед, через два дня после случившегося, пришел ко мне и сказал, — 'можешь землю рыть, можешь объявить войну любой стране, можешь убивать кого хочешь, но выясни, кто стоит за этим' — бросил на пол сумку с тремя миллионами 'зеленых' и ушел.
Мамедов снова сделал глубокий вдох и продолжил.
— Через два года, я вышел на заказчиков в Америке и сообщил об этом твоему деду. Еще через месяц, мы — я, отец Николая и твой дед — выкрали заказчика из его особняка вблизи Нью-Йорка и допросили. Я не буду вдаваться в подробности допроса, а перейду сразу к результату. А результат оказался таким. Заказчиком оказался потомок Ноя. — И Мамедов посмотрел на меня.
Я, конечно, знаю притчу про ковчег и Ноя, но как то не думал, что Ной, это реальный персонаж. Хотя, если ковчег реален, то почему не должен быть реален и Ной.
— Да-да, — говорил Мамедов — того самого Ноя, который, когда то контролировал один из ковчегов.
— Но зачем он это сделал? — спросил я — ведь тогда еще не было известно, что ковчеги появятся снова.