— "Может и придумал, но мне говорил, что ему дед рассказал" — пожала плечами Энели. Дед, когда молодой был, на охоту здесь ходил, вот и набрёл на них. Ну, ручей, говорит, там течёт и как бы озерцо небольшое, а немного повыше дом с каменными белыми стенами, только старый уже без крыши, да и стен половину нет, травой зарос, так вот и рассказывал.
— Да ну, выдумал то всё твой дед или брат твой, откуда тут руинам взяться, уж я бы про них-то знала, да ещё и не гномьим, тут же до них никто не жил, да так чтобы ещё и дома белые строить.
— "Может и придумал" — пожала плечами Энели. Они замолчали и пошли дальше.
Из чащи вновь послышался крик ночной птицы.
— "Ох, и не нравится мне эта птица, страшно она как-то кричит" — сказала Алорон.
— "Да это не страшна птица" — рассмеялась Энели. Маленькая совсем, вот такая. И она развела широко руки в стороны, показывая каких размеров птица, видимо, это была шутка.
— "У нас таких не водится" — сказала Алорон обиженным голосом, так как это явно был намёк на её трусость. И хорошо, а то поди пойми, что это там кричит, может зверь какой, нападёт ещё чего доброго.
— Нет, это только ночной ужас напасть может, да и то если к дому пойти, он вон скоро будет вон там справа. Вот если оттуда чего-нибудь закричит, тогда можешь бояться.
— Я не боюсь, ни птиц и ни ночного ужаса, пусть он сам этот ужас меня боится, вот!
— "О смелая какая" — засмеялась Энели. А я вот брату тоже так говорила.
— Не боюсь я ужаса ночного и вообще, врёшь ты всё, нет там ни дома, ни какого ужаса.
— "А он тебе и про ужас рассказывал?" — вмешалась в разговор Антелин.
— Рассказывал, чудовище, мол, там живёт страшное-престрашное, само большое, шерсть чёрная, зубы с ладонь длиной, из засады нападает и ест только маленьких девчонок, а если девочек много ест самую маленькую. Так он по ночам не ходит, а вот когда полнолуние и ночная птица кричит, то это верный признак что чудовище на охоту вышло.
— "Это ему тоже дед рассказал?" — улыбнулась Антелин.
— Нет, это он сам придумал, дед только дом видел, но он ему не понравился, слышал дед от старших про такие дома, нехорошие они, нечисть к ним всякая цепляется, плохое в общем место, но если обходить ничего не случится.
Антелин опять задумалась.
— "А я и чудовища не боюсь" — сказала Алорон, поняв на кого была направлена рассказанная страшилка. Я бы сама к этому дому ночью пошла и не побоялась, я бы там вообще заночевала. И не боюсь я никаких чудовищ, ты сама их боишься и к дому не ходишь.
— Ух, смелая какая, не боюсь я, вот скоро поворот будет, сходим с тобой вмести к дому наспор, кто первая испугается и убежит, та и проиграла, а то ты сильно смелая так говорить.
— "У нас нет времени задерживаться, да и дома там нет никакого байки всё это" — вмешалась в разговор Антелин.
— Нет не байки. "А ты если не пойдёшь" — обратилась она к Алорон. Я про тебя по всему Вессену расскажу, что ты самая трусливая трусиха, так что у всех салмин, когда будут говорить о каком-нибудь человеке что он трус, будут говорить что он трусливый как, как там тебя зовут?
— Не скажу!
— Но я всё равно узнаю!
— Не боюсь я твоего дома, сейчас будет поворот и пойдём туда, и ты сама трусиха убежишь так, что пятки засверкают!
— Давай, кто первая убежит или заплачет, та купит другой новый украшенный пояс, а то я себе давно такой хочу.
— И дальше хоти не получишь, мой пояс будет, сговорились!
— Чего это вы там сговорились? Нам идти надо, а вы тут спорить решили.
— "Подождут дела ваши" — ответила ей Энели. Недолго ждать придется, она быстро убежит, а скорее и заплачет.
— Не заплачу, сама заплачешь.
Тем временем, деревья справа от дороги пошли по склону вниз, видимо, они уже подходили к низменной пустоши.
— "Вот пришли почти" — сказала Энели. Можешь не ходить, а сразу идти пояс покупать, всё равно убежишь.