Стайл отложил гармонику. Материализовавшись, сидхи не стали растворяться в воздухе. Теперь, когда их присутствие обнаружено, какой смысл оставаться невидимыми?
– Я человек, – ответил Стайл.
– Человек на единороге?! – полувопросительно воскликнула сидха. – Нет, ты больше похож на гигантского кобольда, прислуживающего в доме этой Леди. Но ведь ты ее не сможешь долго дурачить, верно, приятель? Иди ко мне! Я предложу тебе занятие более подходящее для того, кто ты есть.
И она проделала изящный пируэт в воздухе, отчего светлое ее одеяние колыхнулось, выставив напоказ точеные, вечные в своей красоте ноги.
– Но ты ведь не из нашего мира, – сказал Стайл, явно заинтригованный.
– Ах, какой ты гадкий! Не успел завлечь и уже бросаешь – С молниеносной быстротой она промелькнула перед его лицом, мимолетными всполохами заискрились ее волосы, голосок звенел. – Да я сейчас парусом подниму твою задницу в воздух, неблагодарный!
Нейса нацелила рог, чтобы боднуть феерическую девочку, но та проворно отпрыгнула в сторону. Она боялась единорога, наделенного магической силой и способного нанести тяжелый удар, но человеческое оружие этим существам было не страшно. Любое.
Стайл снова поднес гармонику к губам.
– Играй, играй! – воскликнула девочка‑сидха. – За это я прощу тебе обиду, которую ты мне нанес. Играй, человек, а мы потанцуем!
Выкрикнула она это исключительно для того, чтобы достойно выйти из смешного положения, но Стайл решил поймать ее на слове. Однако в открытой сильной магии сейчас не было надобности, и он заиграл простую милую мелодию. Музыкальный рог Нейсы аккомпанировал ему. Дуэт был великолепен. И раньше Стайл был хорошим музыкантом, но с тех пор как появился на Фазе, значительно усовершенствовал свое мастерство.
Рядом с девочкой в веселом хороводе над головами путников закружились другие сидхи. Они то выделывали одиночные па, то танцевали парами, напевали и хлопали в свои маленькие ладошки. Особи мужского пола были чуть более четырех футов, с натруженными руками и курчавыми короткими бородками; особи женского пола были миниатюрные и хорошо сложены. Мужчины делали замысловатые пируэты, женщины без стеснения с соблазнительной непринужденностью поднимали подолы воздушных юбок. Это было очень красивое, праздничное зрелище. Необыкновенно красивое и радостное.
Покружив в стороне, феерическая девочка снова подлетела к Стайлу, сидевшему на Нейсе, и оперлась о рог кобылицы, к видимому неудовольствию той. Дыхание от танцев было прерывистым, в такт ему ритмично поднимался усыпанный жемчугом лиф.
– Не пора ли сдержать обещание, гигантский эльф? – сказала юная прелестница. – Пусть твоя кобыла играет в свой рог, а мы с тобой потанцуем до захода солнца.
Она протянула к нему свои ладошки. Маленькие пальчики, шевелясь, манили к себе.
Стайл взглянул на Леди. Та утвердительно кивнула. Нейса качнула торсом. Они, как видно, обе считали, что разумнее не идти наперекор сидхам: кажется, ведь поладили, стоит ли разрушать хрупкое согласие? Сидхи переменчивы в своих эмоциях. От веселья моментально переходят к гневу. Настроение их летучее. Стайл уже убедился в этом, наблюдая за маленькой взбалмошной леди‑сидхой с ее неожиданной и противоречивой реакцией на происходящее.
И все же он возразил. Правда, на этот раз более дипломатично.
– Прелестная сидха, я не могу танцевать в воздухе. У меня нет крыльев, прости. – Он не собирался открывать ей правду о своих способностях мага, ибо понял, что воздушные существа не больно‑то хорошо относятся к Адептам.
– Тогда я присоединюсь к тебе внизу, – сказала феерическая девочка, плавно опускаясь на траву.
Она представилась:
– Фи‑стле‑пуф!
Стайл спрыгнул со спины единорога на землю.