– У Оракула, кроме меня, был еще один вопрошающий, – сказал Халк. – Вампир из…
– Ну, с вампирами мы ничего общего не имеем, у нас разные вкусы, – запротестовала Леди.
– А с единорогами и оборотнями? – спросил с улыбкой Стайл.
Леди не ответила. Ее покойный муж не водил дружбы с подобными существами. Свободное присутствие здесь, в Голубом Замке, единорогов и оборотней началось с появления Стайла. Он видел в этом обновлении прогресс общения, но Леди была консервативной.
– Этот вампир не так плох, как вы думаете, – продолжал Халк. – Дело в том, что, пока искал Оракула, я заблудился в лесу. Вампир пролетал надо мной в образе летучей мыши, увидел, что я попал в беду, и решил помочь. Правда, он не думал, что я из породы людей, он вообразил, что я великан или людоед. Словом, он обернулся человеком и подошел ко мне. Его заинтриговал мой мотоцикл. Еще бы! Не очень‑то часто увидишь на Фазе этакие нововведения, есть чем заинтересоваться. Словом, когда я понял, что за существо заговорило со мной, сознаюсь, я испугался за свою жизнь. Он по какому‑то поводу сообщил, что вампиры его породы пьют кровь только животных, ее им достаточно для нормального самочувствия и роста. Правда, во время войны они пьют кровь своих пленников, но война ведь – исключительный случай, а друзьям своим они никогда не принесут беспокойства. Тут он засмеялся и добавил, что неправда, когда говорят, мол, укушенный вампиром сам им становится – это глупый миф, распространяемый теми, кто завидует вампирам. Быть может, этот миф происходит от ложной интерпретации любовного ритуала вампиров, когда самец и самка лакомятся кровью друг друга. Он сказал об этом, как о чем‑то само собой разумеющемся. По нему – это естественный акт отдачи и принятия. Боюсь, что если бы я влюбился в вампира‑леди, я разрешил бы ей сделать небольшой глоток моей крови, потому что… – Халк внезапно в замешательстве умолк. – То есть… – забормотал он, – я не то хотел сказать… я хотел сказать, что… я имел в виду, что…
Стайл улыбнулся, и даже на лице Леди промелькнула легкая улыбка.
– Нет ничего постыдного в любви к другому существу, – успокоил его Стайл.
– Да, конечно, – согласился тот. – Я долго, говорил с вампиром и чем больше узнавал его, тем больше он мне нравился. Он нарисовал мне план, чтобы я мог без дальнейших затруднений найти дворец Оракула, затем снова обернулся летучей мышью и улетел. И знаете, путь, который он мне указал, оказался очень легким. Я был у Оракула уже через пару часов, а ведь иди я прежней дорогой, я пришел бы к нему только через несколько дней.
Халк провел рукой по воде, и маленькие волны заспешили к противоположному краю бассейна.
– Я нахожу, – продолжал он, – что вовсе не трудно поверить в магию. Я видел, как вампир оборачивается человеком, как он летает в обличье летучей мыши. Когда я прибыл к Оракулу, он уже был там и показал мне комнату, где находился мудрец. Я вошел туда, но никого не увидел, какое‑то бормотание донеслось из торчавшей в стене трубы. Я почувствовал себя глупо, когда обратился к трубе с вопросом:
– Как Стайлу победить в поединке?
Обескураженный таким приемом, я совсем забыл, что требуется назвать себя именем, которое ты носишь на Фазе, объяснить, какой поединок, но похоже, Оракулу было все равно.
– Как Адепту из Голубого Замка победить Жеребца? – переспросил голос из трубы. – Очень просто. Нужно разыскать и унести Платиновую Флейту.
Я не понял, про какую флейту он толкует, и попросил пояснить, но в трубе была мертвая тишина.
– У Оракула хватает терпения на всех бестолковых, – сказала Леди, – ведь людей он считает недоумками, так что не обижайся на мудреца, «людоед‑великан»!
Халк улыбнулся.