За порогом ноги сами, по привычке, понесли меня вниз, к Стасу, но я остановился. Судя по нашей последней встрече в павильоне, радушный прием меня точно не ждет, и я сам могу вспомнить, что он обошел наш договор играть по-честному. Можем вместе отвлечься от моей двойной миссии к аналитикам. И потом очень уж мне не терпелось поскорее вернуться к облаченной моим полным доверием Татьяне. Вновь обретя крылья, я устремился вверх по лестнице.
Крыльев до конца пути не хватило. Последние пару этажей пришлось включать двигатель самоуважения. На предпоследнем этаже, у наблюдателей, он уже в реактивный превратился — выбросив струю привычной раскаленной ярости в сторону их двери, одним махом вознес меня на два пролета. Так и прибыл я к месту назначения, даже не запыхавшись. Как и подобает высококвалифицированному и многоопытному ангелу.
В огромном зале аналитиков ничего, казалось, не изменилось со времени моего первого визита. На этот раз я не стал ни оглядываться по сторонам, ни справки наводить — сразу направился к шестнадцатому боксу. Сейчас вручу отчет и сразу назад. Главное — на обратном пути самоуважение не включать, а то снесет кубарем, да еще и мимо выхода — прямо в нерадушные объятия Стаса.
Вот зря я о нем вспомнил! Я же ему обещал транслировать эти изображения с прозрачных панелей. А вот надо было точнее определять круг поисков! Все их передавать мне вечности не хватит. Я чуть замедлил шаг, четко фиксируя в памяти то одну, то другую диаграмму, мимо которых проходил. Вот пусть попробует сначала с моментальными снимками разобраться, а потом более четкие задачи ставит.
Выполнив первую часть миссии, я протиснулся в бокс к своему аналитику, прямо с порога огласил ему название своего отчета, положил его на край стола и шагнул назад.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — послышалось у меня за спиной.
Ну, почему я быстрее не вышел? Сделал бы вид, что не услышал его. Я оглянулся — и в душе у меня вновь затеплилась надежда.
— Так некуда же, — радостно сообщил я аналитику.
— Там стул возьмите, — махнул он рукой в сторону прозрачной стенки своего бокса, уже вчитываясь в мой отчет.
Подбирая в уме самые яркие эпитеты своей медлительности, я вышел и снова оглянулся — надежда поникла и съежилась. За большинством столом располагалось по одному аналитику, но возле некоторых действительно стояли пустые стулья.
Я подошел к ближайшему и нарочито грубо, без единого слова, подхватил стул. Сейчас хозяин возмутится и отберет у меня свое имущество. И все — извините, я сделал все, что мог!
Сидящий рядом аналитик даже не глянул на меня. В отместку я особо подробно запомнил график на его панели.
Еще не все потеряно — стул я бокс не влазит! Мой аналитик поднял глаза на источник пыхтения и сопения, и вдруг стенка, с которой я сражался, исчезла, и мы со стулом дружно ввалились в бокс. Озадаченно оглянувшись, я снова увидел прозрачную стенку. На том же самом месте.
Я с грохотом опустил стул на пол перед столом аналитика и грузно рухнул на него, старательно скрипнув ножками по полу. Может, выгонит?
— Рад отметить, — поднял на меня невозмутимый взгляд он, — что Вы учли мои замечания. Этот отчет полностью отвечает нашим требованиям.
Я открыл рот, чтобы поинтересоваться, какого тогда темного он меня здесь держит.
— Но сегодня у меня есть к Вам ряд вопросов, — продолжил он точно в тот момент, когда из меня первый звук вырвался.
— Зач… Сочту за честь ответить на них, — пришлось мне корректировать на ходу ответную фразу.
— Как бы Вы оценили в целом подготовку кадров в службе внешней охраны? — вперился он в меня прохладным взглядом.
У меня в прямом смысле слова глаза на лоб полезли. Я прикрыл лоб рукой, изображая раздумья и спихивая их на положенное место.
— Не уверен, что правильно понял Вас, — глубокомысленно произнес я наконец. — Насколько я помню, в мою задачу входило наблюдение за новичками, а не за инструкторами.
— Совершенно верно, — милостиво кивнул он мне. — Вот я и хочу узнать, достаточная ли нагрузка была им дана и получили ли они возможность раскрыть свой потенциал.
По-моему, меня только что от парнокопытного бизона до более высокого уровня фауны повысили. В смысле оказания Татьяне медвежьей услуги с полным игнорированием ее результатов. И Стас, вне всякого сомнения, ей везде прочерки поставил. На фоне которых сейчас еще ярче заиграют ее уникальные успехи в тактике…
— Ну, с нагрузкой у них, я бы даже сказал, перебор, — старательно рассмеялся я. — Я бы даже добавил, без особого учета индивидуальных возможностей. Большинство новичков еле-еле с нормативами справились, а некоторые, если мне память не изменяет, так и не дотянули до них.
Аналитик чуть приподнял брови на своем прилизанном лице, демонстрируя мне вежливое недоумение.
— Нет, есть среди них, конечно, и такие, которые покрепче оказались, — немедленно отыграл я назад, вспомнив свои оды Тени в отчете, — но буквально единицы. Впрочем, Вы сами видели их показатели в докладной записке подразделения.
— Дело в том, — медленно произнес аналитик, — что служба внешней защиты предоставила нам лишь средние результаты по каждому из подготавливаемых кадров. И заключение, что данная группа не представляет для них интереса.
Я снова схватился рукой… на этот раз за нижнюю часть лица. Чтобы прикрыть рот, из которого чуть свист не вырвался. Вот чтобы я еще раз когда-нибудь о чем-нибудь со Стасом договаривался! Он же любое соглашение себе на пользу вывернет! В его отчете, небось, не только у Татьяны тактика появилась, и у всех остальных — с прочерками. Так и привел он всех примерно к единому посредственному знаменателю, а потом — увы и ах! — в середнячках не нуждаемся.
Хотя, с другой стороны, поступил он куда мудрее косолапого меня, замаскировав в средних показателях и Татьянин провал в физической подготовке, и ее преимущества в других направлениях.
— Перед началом занятий, — осторожно начал я, изображая напряженный процесс припоминания, — группу предупредили, что курс сложный, а отбор кандидатов в подразделение — жесткий. Я полагаю, что в задачу его инструкторов входит изначально продемонстрировать новичкам высокие критерии этого отбора и лишить их, при надобности, ложных надежд. С моей точки зрения, с этой задачей инструкторы справились.