— Да, а как иначе?! Я в него очередь, а он бежит, ещё всадил — он только спотыкнулся! Поднялся, пеной брызжет и на меня опять! Я сплошную и дал! Лицо бешеное, пятна синие! Да сами посмотрите на него! Я кирпичный капонир чуть не отстроил, когда в свете керосинки бегущее ЭТО увидел!!! — пулемётчика аж дёргало.
Не на шутку испугался. Видно, что не врёт.
Безымянный подошёл к голому мертвецу и попытался уловить малейшие подёргивания, которые только что были. Но кончики пальцев уже замерли. Не задумываясь о морали, он сначала с силой пнул, а затем, по отсутствии реакции, перевернул труп ногой. Изрешечённое тело разорвалось в районе грудной клетки и на кафель вывалилась кровавая, ни на что не похожая масса вместе с разливающейся тёмно-багряной жижей.
Парень застыл. Сейчас его память не то что не давала знаний или подсказок, как такое возможно, но говорила и чуть ли не кричала — того, что он видит, не может быть никоим образом. На лице покойника, где сохранилась кожа, тонкой паутиной проступили синие кровеносные сосуды. Ошибки не было. Вчера на рассвете он вынес этот труп на пепелище.
— Точно… Он… Точно… — часовой выронил автомат и попятился назад, за ремень волоча оружие прикладом по кафелю. Его ноги подкосились при виде тела товарища, которого он и помянуть то уже успел.
— Товарищ командир! — пулемётчик нервно закричал тыча пальцем на вход.
В предрассветном сумраке маячило, с трудом уловимое глазом, очертание человека. Дуновение ветра дёрнуло необычно длинные волосы неизвестного.
…Эти волосы…
Уверенными шагами силуэт двинулся внутрь, постепенно входя в круг света керосиновых ламп. Сначала заблестели чистые прямые космы. Ещё шаг и стали различимы тонкие черты женского лица.
— Стоять!!! — заорал караульный из-за баррикады и навёл пулемёт на пришедшую молодую женщину. — Я сказал стой, мать твою!
— Молчать! — голос безымянного раскатом грома поглотил все выкрики и дребезжание оружия в трясущихся руках часовых, а когда эхо стихло, он сделал несколько шагов вперёд от баррикады.
Теперь незнакомку было совсем хорошо видно: то самое лицо из сна, игривые глаза, полные губы, искренняя улыбка на них, плащ, такой же как у самого парня. Спереди, с каждым вдохом, одеяние заметно подаётся вперёд на высокой объёмной груди.
Гостья остановилась шагах в пяти перед гигантом и извлекла руки из карманов. Чёрными ногтями девушка поддела неудобно спавшую на щеку прядь и убрала за ухо необычно бледными тонкими пальчиками. После чего, эту же руку потянула к парню, постепенно поворачивая кисть тыльной стороной ладони к полу. Она сделала робкий шаг, не будучи уверенной в реакции оппонента.
От обоих караульных позади, страх хлестал постоянным потоком. Вызванный не тем, что можно увидеть глазами, испуг с лёгкой опаской отозвался и из-за лестницы, где прятался святой отец Николай. Но все трое в оцепенении не пытались ни пошевелиться, ни хотя бы звать на помощь.
Что-то клацнуло в голове гиганта, какое-то предупреждение.
…Эти ногти… Губы… Я помню тебя… Почему так… Страшно…
Он отшагнул.
— Не приближайся! — воздух сотряс лязг нескольких танцующих листов стали.
В ответ по помещению разлился женский голос, звучащий как будто сразу в нескольких тонах. То ли немного хриплый, то ли наоборот глубокий и высокий, как оперный, но точно ласкающий ухо и оставляющий тёплый отпечаток в сознании, как бы медленно стекающий из памяти сладким джемом:
— Что значит не приближайся? — девушка удивлённо отдёрнула кисть, и упёрла обе руки по бокам в талию. — Куда ты пропал? Кто эти трое?
В это время, спотыкаясь, по лестнице спустились пять мужчин с автоматами, и вела их бравая Борисовна. Она начала кричать ещё не сойдя с последней ступеньки:
— Что тут происходит?! Паразит! — она вопила в адрес часового с такой интонацией, что сейчас спустится и точно поколотит хулигана. — Весь лагерь поднял!
Не успела ошеломлённая женщина приблизиться, как незнакомка с гневом в голосе и, широко открыв глаза, рявкнула, на сколь это позволял сладкий тембр её голос:
— Закрой рот, отребье! — барышня взялась лёгким румянцем и надула губы.
Снова рукой отвела с лица и груди непослушную длинную прядь и требовательно, слегка нервно, вопросила:
— Кто эти люди? — ответа ждать не стала ни секунды, — Ты не навоевался ещё? — пыл её тона быстро остывал.
Заметив подозрительную тишину безымянный оглянулся. Все присутствующие, кроме него самого, стояли опустив руки и как околдованные пялились на девушку с широко открытыми глазами, будто ждали следующего слова из её уст.
— О-о-ох… Пойдём уже из этого бомжатника! — она резко приблизилась и всё-таки изловчилась схватить удивлённого парня, несмотря на его неуклюжую попытку отдёрнуть руку. Да так и потащила за запястье к выходу, никто даже не попытался её остановить. Здоровяк лишь ещё раз оглянулся на остолбеневших подопечных, прежде чем скрыться за углом.
Глава 25
…