Парень обернулся, караулка, если её так можно назвать, выдолблена насквозь поперёк здания. Вандало-архитекторы не посчитались даже с несущей стеной. Прямо напротив входной двери худо-бедно висит перекошенная в собственной коробке ещё одна, ведущая во внутренний двор. В помещении был и запланированный изначальными строителями проход — коридор вдоль всего здания со множеством дверей с обеих сторон. В общем-то, не считая грубого прямоугольного пролома в стенах предбанника, внутри было вполне аккуратно и чисто.
Хлипкая дверь вывела немого героя разведки на криво выложенные из шлакоблока ступени, спускающиеся в большой треугольный двор между тремя пятиэтажными домами. В рассеивающемся рассветном полумраке, треугольная площадь кажется пустой, но быстро привыкшие глаза различили крохотный сарайчик или скорее будку почти в центре между зданиями. Перед домом слева, в ряд припаркованы три тентованных грузовика, кабинами к воротам, установленным между двумя пятиэтажками.
Здание справа, обозначенное охранником как увеселительное заведение — точно такое-же как два других, за исключением того, что все подъезды кроме одного были заложены кирпичом. Следует полагать, что единственный оставшийся на своём месте бетонный козырёк, как раз и есть вход.
Приближаясь, парень настороженно прислушивался к доносящимся изнутри звукам, оказавшимся музыкой. С края козырька, на проволоке, висит доска с доброжелательной красной надписью — «НажрисЪ».
Тяжёлая подъездная дверь, снабжённая клавиатурой домофона, со скрипом поддалась, открыв убранство обычного подъезда, с единственным дверным проёмом. От двух других не осталось и следа — оба заложены уже привычным красным кирпичом.
Войдя внутрь, парень попал в мир наводнённый классикой пост-ядерного модернизма — стены сметены, квартиры первого этажа всего подъезда превращены в большой зал, являющий собой предбанник бара с широким проёмом-аркой, ведущей посетителей дальше — в соседний подъезд, вернее в то, во что он превратился. С потолка висит «люстра», исполненная всё в том же стиле, под стенами стоят два дивана, укрытые затёртыми коврами, наверняка фонящими радиацией из-за пропитавшей их пыли.
На одном из них развалился мужчина с немолодым морщинистым лицом, озарённым счастливой улыбкой. Закинув ногу на ногу, глубоко затягивается сигаретой и пальцем руки, откинутой на спинку дивана, бандюк поглаживает голое плечо дрожащей от холода зарёванной девочки, на вид — младше Лены. Бедолага как может кутается в замызганную простыню, изо всех сил стараясь не околеть.
Парня встретил властный брезгливый взгляд хозяина замерзающей на глазах жертвы звериной похоти. Но даже близко не понимая сути ситуации, здоровяк приветственно кивнул и направился в выбитую кривую арку, ведущую в сам бар, всё больше и больше напоминающий наркоманский притон.
Зал, точно так же сделанный из нескольких квартир, вмещает около десятка круглых пластиковых столов красного и белого цветов, барную стойку в конце помещения и бедненькую сцену рядом с ней, криво сложенную из шлакоблока. На ней невпопад пританцовывают под ритмы шансона две девушки, пристёгнутые наручниками к трубе, торчащей из забетонированного участка постамента у них под ногами. Впрочем, на них никто не обращает внимания. По всей видимости, веселье если тут и было — то ночью или вечером, а сейчас остались только самые оторванные. Да и то — немного, заняты всего три. Ожидаемо, у всех посетителей под рукой есть оружие.
За одним столом трое играют в карты, за другим — к полному мужчине, в несуразном чёрном пиджаке, прижимается улыбающаяся блондинка с непонятной из-за грязи длинной волос. За третьим, судя по оживлённому спору, двое мужчин либо выясняют отношения, либо решают какой-то деловой вопрос, рядом с ними сидит коротко стриженая девушка в серой дутой куртке и грустно смотрит перед собой на стол.
В центре помещения расчищена дорожка, на ней стоят двое улыбающихся мужчин. У каждого в руках — по толстенной пачке самодельных метательных ножей. Один бросил нож, по звуку ударившийся обо что-то деревянное и с громким лязгом упавший на пол. Мишень от входа закрывает фрагмент капитальной стены. По мере продвижения внутрь стала видна цель игроков в местный вариант дартс — опёртые на стену доски с нарисованным на них кругом, расчерченным на сектора, в упор к ним, привязанный к стулу, сидит мужчина с завязанными глазами, головой аккурат напротив яблочка. На бедняге — не похожий ни на что встреченное за последние дни, цифровой камуфляж в серых оттенках.
Нож метнул второй клиент, оружие встряло в доску с короткой громкой вибрацией. Привязанный дёрнулся и закричал на звучном мягком языке, умоляя своих палачей прекратить игру.
— Don’t do it, guys, please! Please! (с англ. — Не делайте этого, парни, пожалуйста! Пожалуйста!)
Его панический голос срывается на последнем слове, когда в доски громко входит ещё один нож. Отморозков это только забавляет и один из них, высунув язык, попытался подражать своей жертве. Картёжники за одним из столов громко рассмеялись над пародией низкой пробы. Успокоившись, они перевели внимание от англоговорящей игрушки к возникшему в помещении чужаку.
— Здоровый бычара… — тихо пробормотал один из метателей.
…На английском… И я его прекрасно понимаю… Он может что-то знать обо мне… Нужно спасать…
— Слышь, мужик, чего уставился? Америкосов не видел никогда? Ха-ахх! — день у этих головорезов явно начинался хорошо, таких счастливых людей безымянному ещё не довелось видеть.
— Чо молчишь? Тебя не учили, что в помещении головной убор снимать нужно? — один из мужчин с ножами приблизился и, крутанувшись в клоунском пируэте вокруг огромного по сравнению с собой человека, сдёрнул с него капюшон.
— Опа!!
Но, игнорируя провокацию, здоровяк продолжил играть немого: бегло показал несколько придуманных на ходу жестов, указал на пленника, рванул липучку подсумка и достал магазин набитый патронами, предлагая добро лыбящемуся задире.
— Немой что ли? Ты прикинь, немой! — с ещё более идиотской улыбкой, огласил всему бару паяц — Купить оккупанта хочешь? — резко посерьёзнев, посмотрел на магазин, утёр нос и демонстративно покачал головой — Мало!
Парень достал второй магазин, получив такое же покачивание головой — достал ещё один.
Бандиты переглянулись, удивление, появившееся на их лицах стало предупреждением немому актёру — дебют рискует обернуться скоропостижным закатом театральной карьеры.
…Сейчас за сообщника примут… Придётся шуметь…
Люди за столиками притихли, заинтересовавшись происходящим.
— Ну вот! А ты мне за эту прошмандовку всего половину магазина впарить пытаешься! Гони два полных и забирай! — сказал как отрезал один из торгующихся.
— Да ты что, охренел в конец? Ты научи её сначала хозяина слушаться, потом может один магазин и отдам!
— Предлагаю пари! — громко и явно для всех объявил второй метатель ножей — Если все наши ножи бросишь и они все войдут в доски вокруг пендоса, без разницы на каком расстоянии, но поближе — забирай его просто так. Если не воткнётся хоть один или замочишь его, не приведи Господи — сам на его место сядешь. Идёт? — бандиты опять рассмеялись.
Парень спрятал магазины и протянул руку стоящему ближе всех. Смех в баре затих во мгновение ока, а бармен даже чуть прикрутил блатную музыку. Метатель оглянулся на своего товарища, тот пожал плечами, дурная шутка приняла неожиданный поворот. Первая пачка ножей тяжёлой колодой легла в большую холодную руку. За столом где играли в карты тоже оживились.
— Ставлю сто патронов к десяти что продует!