— Эм… — я слегка растерялась, а Шурочка в моем кармане как-то подозрительно примолкла, и вот еще что странно: я почувствовала, как к щекам приливает кровь, словно я краснею? Это еще чего такое? Это точно не мое! Шурино?!
— Это крайне безответственно с вашей стороны, поджал губы пришелец. Но я так понимаю, что у вас двое детей а где же муж? Неужели он не догадался, что после такого опасного приступа вам надо обеспечить как минимум покой?
— Мы разведены, — сказала я, все с большей настороженностью понимая, что Шура выключилась и дальше справляться придется мне самой. Что ж такое, а?
— А, — кивнул мужчина. — Понятно. Но в любом случае я сейчас вас осмотрю. Жалобы есть? Все звуки произносите правильно, слова вдруг не забываете? Нарушения координации не было? — он глянул на меня остро и внимательно, и я вдруг заметила, какого необычного цвета у него глаза серо-синие, с сиреневатым оттенком.
— Эм, да вроде все в порядке.
— Вытяните руки перед собой. Вот так подержите, пока я не скажу. Закройте глаза, коснитесь носа и постойте с закрытыми глазами. Теперь улыбнитесь. Прочтите внятно, что вот тут написано, — он взял со стола какую-то газету и сунул мне.
Я, здорово недоумевая про себя, выполнила все команды, смутно припомнив, что когда-то приятельница с факультета травниц рассказывала про сто и один способ диагностировать болезнь наскоро, без магии, по внешним признакам. Похоже, этот лекарь занимался именно такой диагностикой. Что он только собирался у меня найти?
— Ну, по всем признакам микроинсульта все же не было, хотя мне очень не нравится ваш вчерашний обморок, — заключил мужчина. — Я сейчас выпишу рецепт, но помимо приема препаратов вам придется соблюдать диету, не только пищевую, но и эмоциональную. И правильнее всего будет пройти обследование. Я могу поговорить с кем-то из ваших родственников? Помимо тех, которых видел вчера?
Он держался очень профессионально и корректно, но что-то все время не давало мне покоя. Что-то было в его взгляде помимо лекарского внимания к деталям. И Шура говорила, что ждала другую лекарку, почему же пришел именно этот?
— Эм, нет, — спохватилась я, понимая, что промедлила с ответом на последний вопрос. — Я одна с детьми. Так что…
— Со мной можно поговорить, — в дверях вдруг нарисовался Антон и уставился на гостя в упор, сложив руки на груди и упрямо выпятив подбородок. — Вы врач? Тогда…
И тут сыночка сдал меня, м-м-м, как там Шура вчера сказала? Как стеклотару в пивной ларек.
— Мама с утра себя плохо чувствовала, проспала, а еще не помнит некоторые вещи. Это серьезно?
Глава 16
— Я так понимаю, ты старший мужчина в этом доме? — очень серьезно спросил сына гость-лекарь и, когда Антон, решительно прикусив губу, кивнул, представился: — Меня зовут Александр Сергеевич.
— Пушкин?! — быстро и непонятно переспросил Тошка и тут же отчаянно покраснел. — Извините.
— Ничего, я привык, — вдруг улыбнулся этот Александр Сергеевич. — Но фамилия моя не Пушкин, а Семенов. Я вчера приезжал по вызову к твоей маме и теперь собираюсь быть ее лечащим врачом. Так что ты сказал про потерю памяти?
— Она с утра не помнила некоторые вещи и слова, — наябедничал сын. — И машину не смогла вести.
— Так, — Александр Сергеевич снова чуть нахмурился. — Значит, все хуже, чем я думал. Я настаиваю, — тут он обратился ко мне, — чтобы вы прошли комплексное обследование. КТ, МРТ и желательно УЗИ артерий. Вы еще очень молоды, а уже проблемы с давлением это не шутки. Вы, молодой человек…
— Антон, — представился сын, вошел в комнату и протянул доктору руку.
Тот совершенно серьезно ее пожал.
— Вы должны следить, чтобы больная не волновалась и не переутомлялась, а также соблюдала диету.
— А ничего, что я тоже тут и я вообще-то совершеннолетняя и дееспособная? — не выдержала и влезла в разговор двух «серьезных мужчин».
— А вы одинокая женщина с двумя детьми, которая довела себя до нервного срыва и обморока, пытаясь тащить неподъемный воз, — проницательно заметил доктор и остро взглянул на меня из-под пушистых (я даже позавидовала) ресниц. — И которая, дай ей волю, и дальше будет гробить свое здоровье, лишь бы дети ни в чем не нуждались. Но у вас, слава богу, сын уже взрослый и настоящий мужчина. Он проследит, чтобы мать не взвалила на себя еще какую-нибудь тяжесть, не нервничала и вообще берегла себя. Я прав?
Антон коротко кивнул и посмотрел на меня грозно. А мне вдруг ужасно смешно стало, но я понимала, что смеяться нельзя ни в коем случае. И всю дорогу, пока Александр Сергеевич объяснял Тошке про лечение, режим и диету, а также про то, что по полису ДМС я могу завтра же прийти в новый медцентр, который через три дома от нас и пройти все обследования. Более того, я должна сделать это обязательно… Так вот, всю дорогу сын сосредоточенно хмурил брови, сжимал губы и старательно запоминал. Наконец, этот странный лекарь попрощался и пошел к двери, мне велев не вскакивать, и вообще, сегодня очень желательно не прыгать по квартире, а полежать спокойно и отдохнуть.
Антон пошел его провожать, а ко мне в комнату незамедлительно просквозил младший, юркнул ко мне под бок, обнял за предплечье обеими руками и захлюпал носом.
Ну здра-а-асте! Вот ведь принесло этого лекаря! У меня магия вернулась, я и без него буду здоровее всех самых здоровых, а он мне тут детей напугал. Даже с точки зрения воспитания подрастающего поколения мне это не нравится. Да, будут знать, что мать не железная, но я бы и словами все сумела объяснить, всяких нервов и рыданий мне ни к тварьей дупе не надо! Мелкого я затискала и успокоила, конечно, он, со свойственной всем детям легкостью, утешился и вскоре забыл о неприятном, когда я ему стала рассказывать, как завтра папа с ними поедет на дачу, как они там будут купаться в бассейне а я полежу и отдохну дома и буду прямо как новенькая.
А вот с Антоном так просто не получилось. Первое, что он заявил мне, когда удалось выпроводить младшего поиграть на освободившемся компьютере, было:
— Кофе я тебе больше пить не разрешу! — и подбородок выставил с видом непреклонного родителя. — Тебе вредно!
— Хорошо, Тош, не буду кофе пить, — примирительно согласилась я, пряча улыбку.