– И всё же, Мех?
– Да не знаю я! Сам до того, как попал вниз, не верил… и сейчас, раз уж на то пошло, не верю. Не могу! Но там и впрямь лес растёт. Настоящий, реальный: и деревья там разные, ёлки-сосны всякие - я не ботаник, и зверьё в комплекте, включая клювастых "пичужек", и грибы, и трава… Тьфу! Там даже комарьё и бабочки есть! В общем - лес. Местные говорят, что он выходит на поверхность, но свидетелей да исследователей я не встречал - из тех, с кем я общался, далеко не уходили, о других шепчутся, что не возвращались.
– Кэп, и он нас туда тащит! - возмущённо вскинулся Хром, но, приложившись затылком о "потолок", ойкнул и предпочёл молча дышать в "пол". От удара труба завибрировала, поэтому команда замерла, пережидая "ненастье".
– Вот те… имеются другие варианты? Выкладывай! - огрызнулся проводник, как только гул и дребезжание прекратились и группа снова двинулась вперёд. - Вообще-то я собирался перетерпеть в лесу активную стадию поисков, а затем осторожненько выбираться к космопорту… Да, волчонок, предупреждая оригинальный вопрос, лес - идеальное слепое пятно для пси-поиска извне, а внутри и подавно - менталы натурально блокируются… если верить Портняжке и кое-кому из местных нелегалов.
– Ясно.
– А мне - нет! - неожиданно влез в разговор старших Денила. - Как деревья растут внизу? Под камнем? И вообще! Им же нужны свет, солнце!
Меховой азтончанин приостановился и медленно, сквозь зубы процедил:
– Для особо внимательных и любопытных, ПОВ-ТО-РЯ-Ю: я НЕ-ЗНА-Ю, как растут деревья - я не исследователь и я не ботаник. Растут - и всё! Солнца я там не замечал, но свет есть - сами увидите, когда доползём. Там вечный пасмурный день… - карлик вдруг вздрогнул и молча, сосредоточенно зашагал вперёд, потом всё же тихо, скорее для себя, признал. - А, может, и не вечный - дольше пяти часов я там не задерживался. Не нравится он мне… этот лес… Но что поделать? Куда нам деваться?
***
Сколько они валандались по трубам, Натин не знала - для неё путешествие, начиная с ментальной встречи с Континусом (а, может, и раньше), прошло как в тумане. Или нет, не в тумане - будто с марлевым согревающим компрессом на ушах: голова ватная, доносится лишь бульканье и хлюпанье, с другими звуками непорядок - какие-то они глухие, неестественные. Мимолётное просветление случилось в падающем лифте, но последнее, что отчётливо помнила женщина - как они с Диней пробирались в воздуховод, как сын тянул за руку, а Берри подталкивал сзади, бесшумно чертыхаясь.
По-настоящему она очнулась, когда капитан и Слай под внимательным, полным подозрения взглядом Дини спускали её безвольное тело на руки Хрому. Главтех стоял на зелёной траве… или, сказать вернее - на вытоптанном пятачке у нагромождения из краплёных мхом валунов, на которых и балансировали мужчины, когда ноша на их руках вдруг ожила.
– Диня! - дёрнулась Натин. "Как она могла?! Как могла отключиться, оставив сына одного?! Как позволила себе?!"
– Порядок, мам! Не шевелись! Вы оттуда слетите!
Совет опоздал - фиалкиец и капитан успели посмотреть друг на друга и оскользнулись, одновременно, как по команде. Как таковой опасности не было - внизу страховал незыблемый, почти монолитный Хром, он и принял в объятия телепатку. А Берри и Слай умели группироваться.
– Приазтонились, - сплюнул кровавой слюной командир. Оценил его, наверное, только фиалкиец.
– Где мы?
Натин не ответили - все смотрели и не верили глазам. Дло не солгал, этому нельзя было верить: картина, которую они видели, не только казалась, но и являлась нереальной - вправо и влево простиралась отвесная скала, она терялась за пеленой густого тумана; верх захватили пушистые, разбухшие от влаги облака, их кое-где протыкали огромные каменные иглы, снизу к ним робко тянулись миниатюрные, похожие на чудные деревья, горы.