— Я боюсь их.
У Ганса брови полезли вверх. Этот умник же прекрасно знает, кем был его напарник до служения Инносу. Он наверняка знает, что за себя постоять и прибить пару дохлых кротокрысов Ганс наверняка сможет.
— Ну, давай в обход.
— А там кротокрысов нет? — с издевательскими нотками в голосе спросил бывший каторжник.
— Ну, там, понимаешь, еще тела лежат. И крови много. Я боюсь.
В обход так в обход. Травмировать нервы Дэвида себе дороже.
Да твою же!
И тут не обошлось без проблем. Давно пройдена и темная таверна, и лес, и обойдена стая падальщиков, как у поворота направо их встретили бандиты. Трое бывших Призраков, если судить по штанам. И эти бывшие шестерки Старого лагеря решили ограбить двух послушников Инноса.
— Стой, …. Давай все золото, что у тебя есть.
Призраки видели, что противников двое, и просто напасть со спины навряд ли прокатит. Поэтому решили просто стопорнуть. Дураки. Ганс подошел поближе и снизу вверх ударил одного по челюсти. Другие не стали спать — все-таки на службу к Гомезу совсем мудаков не брали — и достали свои вшивые мечи. Дэвид вскинул посох и ударил одного, у которого был лук, со всей силы в живот. Ганс тем временем отскочил и достал свой двуручник. Взмах, отскок, рассекающий удар. Куртка Призрака вспорота, и тот падает, истекая кровью. Ушибленный Дэвидом пытался уколоть послушника мечом, но тот постоянно скакал из стороны в сторону, не подставляясь.
Парень, который уже ударился от кулака Ганса, попытался атаковать, но его слабый удар налетел на двуручник, и послушник с ноги ударил по коленной чашечке, а потом добил мечом.
Дэвида все же поранили — его нога была в крови. Парень все же не дал промах — со всей дури ударил по голове и третий Призрак упал куда-то в придорожные кусты. Но сознание не потерял — все еще пытался встать.
На беду сзади послышался отвратительный громкий крик — падальщики пришли на шум. Мерзкие белесые курицы-переростки решили своими огромными клювами забить глупых людишек. Вот от них надо бежать. Вперед, через лес!
Ганс взял Дэвида за шкирку и потащил сквозь кусты. Надо убежать. Там уже встал Призрак и стал расправляться с тварями
Пробежали немного. Дэвид запнулся и упал. Все, скорее всего, дальше он не сможет уйти. Но идти надо. Ганс подбежал к напарнику, но у того из спины торчала стрела.
Он умер. Дэвид не двигался. Дурак. Дурак был Ганс, когда согласился идти в обход. Дурак был Дэвид, когда испугался жалких кротокрысов. Дураки все.
Ганс снял сумку с мертвого послушника. Она еще пригодится. Черт! Кто-то продирается сквозь кусты. Двуручный меч в руки. Ганс спрятался за дерево, зарывшись в высокую крапиву. Жжется, етить. Ладно. Потерпим.
Отморозок с большим самопальным луком выскочил из-за ближайшей осины, держа стрелу наготове. Ганс резко выпрыгнул из крапивы и ударил мечом в спину, пробив легкий доспех и тканевую куртку насквозь. Подох бандит быстро.
Больше преследования не наблюдалось. Ганс снял с трупа колчан, вытряс кошелек, а с пояса снял симпатичный охотничий нож. Лук бросать было жалко, поэтому послушник взял его и колчан со стрелами с собой.
Да уж, совсем черствым стал Ганс в колонии. Помниться, до тюрьмы он смотреть не мог на забитых животных, а теперь уже влегкую мародерствовал, не испытывая при этом ничего. Абсолютно ничего. Теперь он просто шел, почесывая обожженные крапивой места.
Он вышел на какой-то склон, или как это назвать? Небольшая узкая тропа, сделанная ветром и временем. Отсюда слева открывался прекрасный вид. Очень.
Большой город, огороженный высокой каменной стеной, множество башен, красивые белые дома, зеленые лужайки у домов, море вдалеке. Перед городом расстилалась огромная долина, в которой росло просто огромное количество деревьев. Справа виднелась узкая дорога, скорее всего, ведущая к воротам. Красиво, однако.
Интересно, что же Дэвид нес в город? Ганс сел на разогретый солнцем камень и открыл сумку. Внутри виднелся отпечаток личности Дэвида. Все аккуратно разложено, письма в одной стороне, несколько скляночек с зельями — в другой. Письма не были запечатаны, что хорошо. Ганс открыл одно из них.
Он плохо умел читать, и при чтении разбивал слова на слоги и буквы. На ознакомление с документом, написанным отвратительным почерком, ушло довольно много времени. Из письма следовало, что некий торговец Лютеро, который дал согласие на покупку монастырского вина в объеме сорока пинт, может забрать товар в течение двух недель в монастыре, поскольку своего транспорта у магов нет.
Значит, Лютеро. Про кого там еще говорил Дэвид? Маттео и, кажется, Зурис. Дурацкое имя. Надо будет им отдать все, что нужно. Теперь главное дойти до города. У Ганса в голове сложился план.
Ведь так вполне можно поднять свой авторитет среди послушников. Если совсем повезет, то пустят в библиотеку, куда все так стремятся. А сейчас Ганс продирался сквозь кусты и камни.
Он пролез на какой-то каменный мост. Справа ему представилась ужасная картина — три обглоданных трупа, бывшие каторжники, судя по костюмам. Оружия нигде не было видно — скорее всего, их собрал убийца. Черт, надо быть осторожнее. Хоть служителей Инноса и старались не трогать, но мертвое тело Дэвида в лесу утверждало обратное.
Ганс прошел по грязной грунтовке, миновал ферму, спустился вниз по каменной лестнице, вырубленной в скале, и пошел по дороге, ведущей в город. Да, вот уже и стены видно. Навстречу ему показались два человека.
Ганс отступил на край дороги и взялся за рукоятку вновь приобретенного охотничьего ножа, висящего за спиной. На всякий случай.
Да уж, странная пара. Первым шел Ларес. Это был точно он — его знали все бывшие обитатели Нового лагеря в Долине Рудников. Бывший начальник воров мирно шел и беседовал с солдатом, если судить по форме. Ганс отошел в сторону, кивнул Ларесу — это не должно вызвать подозрений — навряд ли послушник — бывший бандит (над такой мыслью можно посмеяться, но потом, потом).