― А что насчёт той девушки, которая к тебе приедет?
― Что насчёт неё?
― Ну, она только для секса или ты будешь пытаться построить с ней какие-то отношения?
― Не знаю, ― ответил он. ― Я не задумывался об этом.
Я могла бы столько всего сказать. Хотя, ни одна из этих мыслей не казалась достаточно правильной или объективной.
― А что, если дело только в сексе? ― спросил он.
― Тебе не хочется большего?
― У меня есть всё, что нужно. Ты сказала, что мне стоит чаще выбираться из дома. Этим я и собираюсь заняться. И раз уж я буду делать это с девушкой, которую я не прочь трахнуть, то что в этом такого? Суть в том, что мне не нужны отношения, чтобы ты там себе не придумала.
Я потёрла глаза ладошками. Дурацкий грязный пот, приносящий такие неудобства. Из всевозможных выделений человеческого тела я обливалась именно им.
Джимми лишь покачал головой, потешаясь над моей явной глупостью.
― Итак, ты собираешься сдаться после третьего или четвёртого свидания? Или когда?
Я остановилась и уставилась на него в полнейшем недоумении.
― А я разве интересовалась у тебя, как часто ты дрочишь, Джимми?
― В последнее время не реже одного раза в день, ― он выдал информацию так, как будто в этом не было ничего необычного. ― Моё либидо исчезло на некоторое время, но сейчас оно вернулось с лихвой. Пожалуй, твоя идея насчёт свиданий была правильной, потому что если вскоре я не уложу кого-нибудь, то сломаю себе запястье.
― Прекрати! ― я прикрыла уши, делая глубокие ровные вдохи. Эти его слова были как спусковой крючок. Лучше бы моим мыслям, таким грязным, непристойным и чересчур детальным мыслям, не крутиться вокруг жутких картинок того, как Джимми себя удовлетворяет. ― Мы с тобой не такие близкие друзья, чтобы обсуждать подобные вещи.
― Ты слишком серьёзно относишься к сексу.
Я сдалась и дала волю тем грязным мыслям, которые при всём желании не смогла бы заблокировать.
― Неужели?
― Да.
И последовала его улыбка, о боже, та его улыбка, которую мне захотелось убрать с его лица с помощью кирки. Я бы сделала это нежно, уж поверьте на слово.
― А ты вообще не воспринимаешь чувства, ― ответила я. ― Ты насмехаешься над ними.
― Я не насмехаюсь над чувствами. Но секс не всегда связан с чувствами. И ты этого не понимаешь.
― О господи, Джимми, что за клише. Прямо, ты у нас мужик-проститутка, а я чувствительная барышня. Это при том, что в действительности я далеко не такая, но, ради всего святого, по сравнению с тобой…
― По сравнению со мной, что?
― Ты слишком закрытый, вот что. Ты не позволяешь себе проявлять эмоции, пока не взорвёшься и не выйдешь из-под контроля.
С тяжёлым вздохом Джимми покачал головой.
― Объясни-ка мне, каким хреном получилось так, что наш разговор о сексе без чувств зашёл в это русло. Потому что я не врубаюсь.
― Ладно, отчасти твои слова верны, ― сказала я. ― Секс может быть физическим актом, чтобы почувствовать себя лучше. Ничего не имею против.
Он усмехнулся.
― Ты же только что осуждала меня за это.