Неудивительно, если бы ответ Джимми повлиял на выражение лица Дэвида. Но тот всего лишь улыбнулся.
— Конечно. Найду Эв и Бена.
— Хорошо.
Дэвид не сдвинулся.
— Слушай, по поводу недавнего с мамой. Я не хотел…
— Все нормально, — оборвал его Джимми. — Не парься.
— Просто я… я не перестал в тебя верить. Кажется жестоким не предоставить ей такого же шанса.
Джимми резко втянул воздух.
— Ты был готов бросить меня. Черт, ты угрожал это сделать, помнишь? Да все вы. Но я не об этом. Последние несколько лет я предоставлял ей столько возможностей. А все, что она делала — выжимала из меня деньги при каждой гребаной возможности. Ей не нужна помощь. Она счастлива жить в сточной канаве.
Дэвид вздрогнул.
Я уставилась в пол и стояла молча. Разрезать ножом воздух не получится: для этого, по меньшей мере, потребуется цепная пила.
Чертовски неловко.
Если бы Дэвид не стоял в проходе, то я бы быстренько удалилась, давая им личное пространство, чтобы выяснить отношения. Но я застряла, поневоле неся бремя свидетеля. Вряд ли Джимми оценит, что я столько узнала о нем за один день. Не в физическом плане, а в смысле его секретов, его прошлого. Такая информация связывает людей, и мой босс относился к тем, кто меньше всего желает чего-то подобного. Смотря на него, понимаешь, что мои попытки не заводить отношения и оставаться одной кажутся детской игрой. И напряженные отношения, которые он завязал со своим братом, с которым он тоже работает вместе, были тому главным примером.
— Да, — выдохнул Дэвид, оборачиваясь, чтобы уйти. — Наверное, ей помощь ни к чему.
Я ждала, пока мы с Джимми останемся одни, чтобы поговорить. Долгое время единственным звуком была капающая вода из крана. Пришло время нарушить молчание.
— Он прав, — сказала я. — Речь получилась идеальной.
Джимми посмотрел на меня из-под своих темным бровей. В его глазах бушевал ледяной ураган, а челюсть была стиснута.
— Ты проделал превосходную работу, — сказала я, сосредотачиваясь на позитивной части его разговора с братом. — Правда, просто фантастика. Как я и говорила.
Уголок его губ дернулся. При виде этого внутри меня что-то встрепенулось от облегчения.
— Ты поняла это еще тогда, да? — спросил он.
— Да, поняла.
Он покачал головой.
— Здорово. Разве я не сказал тебе уходить?
— Ты всегда посылаешь меня. Я была бы уже на полпути к Юкону [территория на северо-западе Канады — прим. перев.], если бы на самом деле слушалась тебя, — я как следует зевнула. Если бы не было так прикольно подкалывать его, тогда я бы с большой вероятностью перестала это делать. Причем с вероятностью, близкой к нулю.
— Ты так и не сказал, действительно я уволена или еще нет.
Он изогнул брови, ожидая ответа.
— А как ты думаешь, Лена?
— Я думаю, несмотря на все то, что срывается с твоего языка, ты продолжаешь мне платить. А деньги решают все.
Он ничего не ответил.
— А еще я думаю, что если я в самом деле уйду, то ты будешь скучать по мне, Джимми Феррис.