— Мне душно, — то и дело повторяла девушка и требовала от служанки приоткрыть окно.
Та, в свою очередь, причитала о том, что барыня застудится и застудит дитя, но видя, как всё больше бледнеет Аэринн, как кожа её приобретает почти синюшный оттенок, в конце концов выполняла просьбу, впуская в комнату зябкий осенний воздух. Так ей становилось немного легче, и она запрещала закрывать окно до тех пор, пока не начинала постукивать зубами.
Драонн страшно переживал за свою жену, а потому, конечно, поделился этими переживаниями с Делетуаром. Канцлер живо воспринял эту проблему и пообещал помочь чем сможет. Поскольку после этого разговора к теме болезни Аэринн они ни разу не возвращались, юноша решил, что старик просто позабыл о своём обещании.
Каково же было изумление Драонна, когда спустя примерно три недели он встретил в своём кабинете долговязого седого илира в том нелепом и смешном одеянии, которое сразу выдаёт академика. И верно — илир представился мэтром Силеанином, членом Шеарской медицинской академии.
Шеар был признанной столицей научной мысли, городом учёных, академий и академиков, куда стекались лучшие умы империи. А поскольку он был ещё и столицей Лиррии, то, конечно же, среди учёных и магов, населяющих его, было много лирр. Если что и удивляло немного, так это то, что Делетуар обратился за помощью именно к лирре, а не к человеку. Однако это же косвенно подтверждало то, что этот мэтр Силеанин — лучший в своём деле.
За последний месяц в доме Драонна перебывало с полтора десятка всевозможных специалистов, которые в итоге отделывались лишь общими фразами, однако он был не в том положении, чтобы с ходу отрицать помощь. Поэтому он тут же повёл мэтра Силеанина в особняк, чтобы тот смог лично осмотреть Аэринн.
Целитель терпеливо выслушивал сбивчивые рассказы служанки и скупые фразы Аэринн, которая вновь лежала в постели, жалуясь на духоту и дурноту. Тонкие пальцы врачевателя словно жили своей жизнью — пока он сосредоточенно кивал в такт произносимым словам, они бегали по рукам и шее больной, то задерживаясь не некоторое время, то вновь ощупывая одним им ведомые точки.
— Вы ведь не так давно в Кидуе, не так ли? — мягко спросил он, воспользовавшись тем, что потоки слов, изливаемые служанкой, на время иссякли.
— Уже несколько месяцев, — за Аэринн ответил Драонн, понимая, что ей сейчас не очень-то хочется говорить. — Она приехала в конце весны.
— Но недомогание началось позднее? — благодарно кивнув, вновь спросил медикус.
— Примерно месяц назад, в начале осени.
— Сколько тогда уже было вашему плоду? Полгода?
— Около пяти месяцев, — слабым голосом ответила Аэринн и скривилась — её вновь мутило.
— Время интенсивного развития плода, — кивнул Силеанин. — Время, когда он требует от материнского организма почти чрезмерного. А прежде, полагаю, вы жили где-то довольно далеко отсюда?
Иногда Драонну в его юношеской гордыне казалось, что если не каждый подданный империи, то, по крайней мере, каждый лиррийский подданный знали о нём, ведь он был теперь далеко не последним илиром. Но оказалось, что этот учёный из Шеара, судя по всему, ничего о нём раньше не слышал. Хотя, возможно, это было обычной рассеянной отстранённостью от этого мира, столь присущей учёным мужам.
— Мы жили в Сеазии, неподалёку от Шэндора, — с некоторым раздражением произнёс он.
— О, великолепное место! — как-то неуместно просиял целитель. — Солёный морской воздух, как следует замешанный на хвойном аромате лесов… Вы никогда не замечали, что на севере океан даже пахнет иначе, чем здесь? В общем, вот вам и ответ, милостивый государь. Именно в этом кроется причина хвори, поразившей вашу прелестную супругу. Здесь ей попросту сложно дышать, ведь в Кидуе и её окрестностях так мало хвойных деревьев. Пока зародыш не требовал большого количества воздуха, это было не критично, но теперь… Боюсь, единственное лекарство, которое я могу вам посоветовать — уехать обратно на родину. Убеждён, госпоже тут же станет легче. Если хотите знать моё мнение — ребёнка нужно рожать там.
— Но мой муж здесь!.. — в отчаянии возразила Аэринн. — Как я могу уехать без него?
— А вы уверены, что не ошибаетесь? — спросил Драонн. — За последнее время здесь перебывало множество лекарей и магов, но никто из них не говорил ничего подобного, а ведь это, казалось бы, так просто.
— Вот именно поэтому и не говорили. Сложнее всего бывает отыскать самые простые решения. И потом, всем этим достойным господам, возможно, не хотелось выглядеть некомпетентными, а потому они наверняка сыпали терминами, делали умные лица и напускали туману. Когда охотник ищет уток, он смотрит в небо, и не каждый опустит глаза на прибрежный камыш. Я привык искать везде, и прежде всего — в наиболее вероятных местах. Если утка живёт в камыше — отчего бы не поискать для начала там?
— Но ручаетесь ли вы за свой диагноз? Не получится ли так, что Аэринн, несмотря на своё недомогание уедет, а ей станет лишь хуже?
— Мудрый илир никогда не станет полностью ручаться за что бы то ни было. Мы живём в мире, подвластном Хаосу, так что здесь может быть всё, что угодно. Но я сделаю больше — вместо того, чтобы бросать слова на ветер, я лично отправлюсь с госпожой в Сеазию, сопровождая её в пути. Если моё предположение окажется неверным, я сделаю всё, чтобы определить хворь и справиться с нею.
— Но я не хочу рожать ребёнка вдали от мужа!.. — слёзы показались на воспалённых глазах Аэринн.
— Этого не будет! — горячо заговорил Драонн. — Я клянусь тебе, что когда придёт время, я буду рядом и лично приму дитя из твоего лона! Но если причина твоего недомогания так проста — неужели ты откажешься от лечения? Ведь когда тебе прописывали горькие микстуры — ты принимала их, хоть они и оказывались бесполезными. А здесь тебя просто просят вернуться на родину! Обещаю, что в начале следующей весны я приеду к тебе!
— Хорошо, я согласна, — сдалась Аэринн.
— Уверен, что вскоре вы почувствуете себя куда лучше! — воскликнул лекарь.
— Что мы будем должны вам, мэтр? — спросил Драонн.
— О, ровным счётом ничего! — улыбнулся Силеанин. — Милорд канцлер расплатился со мною сторицей. Кроме того, надоело просиживать днями в тёмном кабинете и нюхать книжную пыль. Давненько я не был в Сеазии, а ведь это мои родные края.
— Не знаю, как вас и благодарить, мэтр! — растроганно пробормотала Аэринн.
— Поправляйтесь поскорее, и это будет лучшей благодарностью! — тепло усмехнулся медикус.