— Работать! — его рык, наверное, слышало все здание офиса.
Скрывая от шефа расплывающуюся по всему лицу улыбку, я бросилась бежать из его кабинета, боясь, что в любую секунду он может передумать и уволить меня. Но как только открыла дверь и моя нога уже переступила порог кабинета, я услышала за своей спиной «комплимент» от шефа: «Какая же она дура…», и это моментально заставило меня остановиться, повернуться и посмотреть на мужчину. Он все так же сидел за своим рабочим столом и задумчиво смотрел мне вслед. Даже то, что я услышала его оскорбление, ничуть его не смутило, ни один мускул не дернулся на лице, он просто смотрел на меня, как на умалишенную сумасшедшую.
Теперь точно никакой фэн-шуй мне не поможет, я сама, своими руками все испортила.
Остаток рабочего дня прошел, ну просто, ужасно: Илья Андреевич дал мне новый список заданий, уже в два раза больше прежнего и с такими же идиотскими заданиями, что вчера, а один из заданий выделялся больше остального — «К трем часам дня поехать на птицефабрику в отдел по переработке мяса, лично принять участие в работе и все доложить в письменном формате: сколько было истреблено птиц за день, весь процесс готовки мяса и в какие магазины продукция в дальнейшем поступает». Станислав Романович лично больше не связывался со мною, весь день за него приказы давала его правая рука — Илья Андреевич, а когда я вернулась из птицефабрики, вонючая, с опухшими от слез глазами и сильнейшим впечатлением от увиденного, шефа уже не было в офисе.
Ближе к пяти часам вечера за мною зашла Таня, этим временем я унизительно домывала полы в кабинете шефа.
— Если бы знала, какая у тебя работа здесь, не дала бы тебе свою новую блузку, а принесла бы, к примеру, камуфляжную одежду.
Ну вот, мне еще насмешек со стороны подруг не хватает.
— Смейся, смейся, — зло выжала руками тряпку и бросила подруге под ноги, — как только меня повысят, первым, что я сделаю — то это уволю тебя.
— Ха, главной по техслужащим что ль?
— Таня, не язви, а?! И так мне без тебя тошно. Еще подруга называется….
— Ну, прости. Я не хотела тебя обижать, просто совсем не ожидала увидеть Ольгу Геннадьевну, помощницу самого генерального директора, с половой тряпкой в руках. Ну, все, я молчу. Ты когда заканчиваешь мыть полы?
— Уже закончила. — Недовольно буркнула подруге, взяла свою сумочку и надела плащ.
— Ой! Что с твоим плащом?! — воскликнула вдруг Таня. — По тебе словно бульдозер проехал.
— Да, проехал, и еще вчера. — Осмотрела все еще испачканный, немного потертый плащ с высохшей поверх грязью.
— Только не говори, что ты в нем уже два дня как ходишь.
— А что мне еще остается делать? На улице холод, слякоть, нужно же мне во что-то одеваться.
— Не могла постирать?
— Нет, не могла, я не ночевала сегодня дома.
— Ууух ты! Неужели у вас все было?! — вдруг визгнула подруга на весь коридор.
— Ты о чем? — не поняла я.
А у подруги глазки уже загорелись любопытством, и в мысль пришла какая-то гадость про меня и шефа, стоит передо мною и странно улыбается так.
— Ну, рассказывай давай, где у вас все было? Он хорош собой? Ой, Олька, я тебе так завидую, роман закрутила с шефом, и это в первый же день работы!
Моя подруга точно больна параноидальной шизофренией, иначе как объяснить ее поведение: словно слышит голоса внутри себя и произносит нелепые, странные высказывания, не отражающие реальность.
— Подруга, ты больна на всю голову. Я тебе говорю одно — ты слышишь совсем другое. Какой к черту роман? Все, не хочу больше ничего слышать, я вызываю такси, а ты езжай на троллейбусе, так будет для тебя же безопаснее.
— Почему?
— Я и сейчас стараюсь прямо здесь не придушить тебя, а в замкнутом пространстве, да еще и на скорости, ты точно от меня никуда не денешься.
О, моя квартирка! Пусть съемная, но все же…. Неужели я дома? А такое чувство, будто меня не было здесь минимум как две недели. Хорошо, что я так и не решилась завести какого-нибудь домашнего зверька, несчастные либо умерли бы с голода, либо сбежали бы к соседям. Был кот Стасик, его и то пришлось на время увезти к своим роителям, пока не найду себе новое жилье, с адекватной хозяйкой, при всем огромном желании, мне все равно не удастся привести в дом четвероногого друга, ибо хозяйка этой квартиры, Кристина Викторовна, сущий дьявол, сошедший из самой глубинки ада, сорока пятилетняя антифеминистка, со своим личным убеждением, что квартиранты — бесправные холопы собственника, находящиеся в полной зависимости от своего хозяина. Недаром, на кухонной двери висит список требований, оставленный Кристиной Викторовной как напоминание: 1. Разгром в квартире не устраивать, 2. Соседей не топить, 3. Не шуметь и не включать громкую музыку в течение всего дня, 4. Мужиков не водить, 5. С подругами не засиживаться до поздней ночи, 6. Собак, кошек, хомяков, попугаев и прочих пернатых и пушистых нечистей не заводить на территории квартиры, ибо тут же будут отравлены. 6. За квартплату платить в срок, не позднее пятого числа каждого месяца, 7. И самое важное — во всем слушаться хозяйку.
Вот такая у меня добрая хозяйка квартиры.
В принципе, если не брать во внимание Кристину Викторовну, жить в этой однокомнатной квартирке одно удовольствие: новостроенный дом располагается в бесшумном, элитном райончике Москвы, пятый этаж, прекрасный евроремонт, современный, модный дизайн с шикарной мебелью. Но самое главное, сама хозяйка наведывается ко мне не чаще одного раза в месяц, только с тем, чтобы взять с меня плату за жилье и проверить обстановку внутри квартиры, и как обычно, прочитать десятиминутную лекцию из того списка, что до сих пор висит на моей кухонной двери.
Первые полгода я жила в ежедневном страхе, что однажды, вот-вот да заявится Кристина Викторовна, в самый неподходящий момент, скажем, когда в квартире находились посторонние в лице моих веселых, громких подруг, но моя вредная, принципиальная хозяйка не появилась даже тогда, когда я осмелилась пригласить в свое новое жилье бывшего парня и оставить его на ночь. Вот только закон подлости еще никто не отменял, пятого числа следующего месяца мне пришлось выслушивать от всевидящей Кристины Викторовны первые слова предупреждения и лекцию, что можно и что нельзя делать, так и появился список на кухонной двери.