Было бы нелогично обменять простую девушку на Консильери, человека, который хранил секреты всего Наряда, и, вероятно, самого Кавалларо.
Но Римо и Нино должны были это знать, поэтому оставался вопрос — зачем Римо вообще похитил девушку?
Нино твердыми пальцами расстегнул ремешок часов, готовясь ко сну.
— Киара, это игра Римо. Он не был так откровенен с информацией, как обычно.
— Ты уверен? Или снова пытаешься меня защитить?
Его лицо застыло, когда он положил часы на тумбочку.
— Я говорю тебе правду. И ты должна помнить, что эта война была инициирована Нарядом. Они напали на нашу территорию. Они пытались убить всех нас, даже Адамо. Римо не отступит и не допустит, чтобы на его территорию вторглись подобным образом. Данте придется заплатить за это цену.
— Но заплатит не он. — тихо сказала я. — А невинная девушка.
Нино не стал мне возражать. Я бы хотела, чтобы он это сделал.
— А как насчет ночной рубашки? Ты не ответил на мой вопрос. Если бы Серафине было в чем спать, он бы не стал спрашивать, какой-то конкретный цвет.
— Он хочет, чтобы она надела ее завтра, когда он будет записывать видеообращение для ее семьи. — его бесстрастные глаза изучали мое лицо. — Мы заказали пиццу, тебе принести?
Какое-то мгновение я могла только смотреть. Иногда я забывала, как Нино справлялся с делами, как легко он мог выкинуть из головы кровавую часть дела, потому что они его не беспокоили.
— Я не голодна. Приму ванну. Я не очень хорошо себя чувствую.
Нино не остановил меня, когда я вошла в ванную, но его глаза следили за мной.
Я включила кран, медленно выскользнув из одежды. Когда Нино сказал мне, что любит меня, я подумала о том, чтобы покончить с темой рождения детей.
Я начала принимать таблетки еще до замужества, потому что не была уверена, что могу рискнуть и забеременеть, как жена Нино. Теперь я знала, что я и ребенок будем в безопасности в особняке Фальконе, хорошо защищены и даже любимы, но новое развитие событий с племянницей Данте вызвало новые сомнения.
Нино только недавно открыл для себя его чувства, и Римо запер в своем крыле девушку.
Ни то, ни другое не вызывало у меня желания принести ребенка в этот мир — в этот дом.
Я выключила кран и проверила воду кончиками пальцев, прежде чем залезть.
Нино вошел в комнату, его глаза блуждали по моему обнаженному телу. Я не пряталась от него. В его взгляде была тоска, которая проникла прямо в мое сердце.
Я погрузилась в воду, вздрагивая от высокой температуры.
— Ты можешь присоединиться ко мне, если хочешь.
Нино стянул рубашку через голову, затем выскользнул из штанов и боксеров. Мускулы и красочные татуировки, которые не так давно пугали меня, теперь принесли знакомое тепло в мой живот, но это был только короткий всплеск.
Я была слишком разорвана на части и эмоционально истощена, чтобы быть готовой к такой физической близости, особенно когда молодая девушка была напугана до смерти в другой части дома.
Нино присоединился ко мне в ванне, потом раскрыл объятия. Я подвинулась, пока моя спина не прижалась к его груди, и не устроилась между его сильными руками. Он поцеловал меня в шею. Я чувствовала, как он твердеет у меня на спине, но не обращала на это внимания.
Нино покусывал мое плечо, а его рука гладила мое колено, затем скользнула вверх по бедру, все выше и выше, пока я не остановила его мягким прикосновением.
Я чувствовала его невысказанные вопросы. Неужели он действительно не понимает, почему я не в настроении для секса?
— Разве ты не чувствуешь себя виноватым? — тихо спросила я.
Нино откинулся назад, его рука вернулась к моему колену и слегка потерла мою кожу.
— Киара. — устало сказал он. — Я не хороший человек. Так же не порядочный. Я ничего не чувствую по отношению к другим людям, что делает меня настолько хорошим в том, что я делаю для Каморры. И не важно, на что ты надеешься, это не изменится.