— А между вами с Фабианом? — Вопросом на вопрос. Обычная тактика, когда не хотят отвечать. Но я задалась вопросом.
— Мы встречаемся, — твердо ответила я.
— Я люблю его, — в один голос произнесли мы.
Тогда Габи чуть ли не упала на пол. Я чуть не упала на пол от этого заявления. Что я сейчас мать вашу сказала? Люблю? Кого? Фабиана? Твою мать…
— Так вот оно что, — я взглянула на Габи. — Ты же говорила, что ненавидишь его.
— Как и ты, — отвечает Габи. Это было сложно. Что-то сейчас говорить. В любом случае. Фабиан ужасный человек и я не должна была его любить, а вот Лукас. Да, я относилась к нему плохо, потому что были на то причины… Но Габи… Он сделал ей больно, он совершил ошибку, я верила ей. В последнее время верила, что он ей мерзок. Вер ла доселе. В общем-то, мы обе не должны были их любить. Должны были забыть. Вот так получается, когда ты начинаешь верить в мечту и гнуть свою линию. Как бы то ни было, с этим мы смогли справиться только вместе.
— Мы обе ошибались, Габриэлла, — спокойно произношу. — Черт с ними, мы с тобой сможем справиться. Все будет хорошо, — я обняла подругу.
— Я знаю, что если ты со мной, то больше мне никто не нужен, Хантер. — Она крепко меня обняла так мы и простояли, пока не пришло время идти к парням.
Когда мы дошли до берега, их лодка отплыла на приличное расстояние. Мы сняли одежду. Держась за руки мы с Хантер побежали в воду и нырнули.
Как бы то ни было, все это происходило словно во сне, я не понимала, что вообще происходит, хотелось домой, к папе, к Джеку и Эвелин. Как жаль, что Бостон теперь не встретит нас, но смерть любимой собаки Тернер перенес очень даже хорошо. Или мне так казалось?
Я так хотела почувствовать от этого человека доброту, искренность, хотела узнать, каков он, каков, если откроется мне, как он будет говорить? Также с ненавистью, сарказмом или он будет говорить монотонно, когда он возбужден, он говорит именно так. Когда он касался моего тела, я не хотела его останавливать, но это слишком. Слишком даже для меня. Я не была уверенна в своих чувствах до того момента, пока он не прошел и не обнял меня так сильно, будто треснули ребра. Полагать, что этот человек что-то чувствует ко мне было бы слишком глупо и самонадеянно, но когда я получала от него хоть чуточки любви и тепла, я таяла словно сосулька в кипятке.
Так же я и мама. Отец всегда восхищался моими танцами. Как я танцую, моими влечениями. Поддерживала меня и старалась я лишь для него, а мать, она просто упрекала. Ты не будешь ходить на танцы, у тебя кривые ноги. Ты не будешь бить тату, ты слишком глупая. Каждый вечер отец и мать спорили, постоянно ругались. Папа уходил ко мне в комнату. Стелили себе раскладушку и спал. Он считал, что я — их единственная дочь стану счастлива только с ним. Я очень похожа на него. Моя мать ненавидела нас обоих и наверное, поэтому ушла к другому мужику. Ужасно. Все это так ужасно, а папа даже не расстраиваюсь не думая, забрал вещи и двинулся. Он был бы в гневе и в ярости, если бы она не пустила меня. Развод в пути. По телефонному разговору подтвердил судье о расторжении брака. Не хотел даже смотреть в ее глаза. Я сказала, что никогда не вернусь к маме и если они вернут меня ей, я покончу с собой. Они отписали меня папе, все остальное, папа отдал самовольно матери. Деньги у нас водились и к черту. К чему это? Я как папа. Верная, влюбчивая и ужасно не доверчивая к людям. И поверить, что Фабиан любит меня, это что-то нереальное. А вот то, что я люблю его, вполне реально, но вот это очень тупо. Самое что ни на есть тупое решение.
— О чем задумалась, м? — Перед моим лицом появился Фабиан. Его руки опустились на мою талию. Габи смотрела на нас так грустно. Мне стало ее жаль. Она думает, что я счастлива. Но нет. В отношениях, нужна взаимная любовь, а не так, как оно сейчас.
— Ни о чем, — я подняла голову. Я в воде была по грудь, он же стоял и ему вода была чуть выше пупка. Прекрасно.
— Ну так что скажешь? — Он смотрел на меня так, будто он что-то до этого говорил и ждет ответа и скорее всего это так и было.
— Повтори, я прослушала.
— Мы с пацанами собираемся разжечь костер, тут есть щепки, вы приготовить горячий шоколад, у нас же есть горячий шоколад? — Я кивнула. — Мы приготовим костер, вы горячий шоколад и посидим, поиграем, Лукас умеет играть на гитаре.
— Хорошо, ладно, — я снова кивнула как болванчик. — Как у Эрика с ногой?
— Все нормально, почти не болит, — так сказал Эрик, — Фабиан смотрел на меня и ревновал.
— Зачем ты ревнуешь меня, знаешь же, что Эрик мне не по душе.
— Во-первых, я не ревную. Во-вторых, да, было видно, когда ты его там чуть ли не зализала всего, мать тереза, — Он резко отошел от меня и вылез из воды.
— Я отлить, пацаны, где у нас сигареты? — Ах да, вспомнился мне целый блок сигарет который у меня отжал Фабиан и теперь он специально напоминает о нем. — Чего это он так резко вылез, ему в жопу что, ерш попал? — Ко мне снова подплыла Габи.
— Мы разговаривали про Мартина, сказал, что вовсе не ревнует, но пепелиться, когда вспоминает случай на стадионе, — последний раз отталкиваюсь ногами от дна и начинаю плыть. Вода безупречно прозрачная. Я любила нырять и чем чаще, тем больше и глубже.
— Если бы не ты, они бы его угробили, никакой благодарности, — Габи нагоняла меня. — Что на счет его предложения. сильно хочешь сидеть с ними? — Габи взглянула на меня.
— От них не денешься. Если я скажу, что не приду без тебя, то он нас обоих притащит за шкирку и Лукас ничего не смогут сделать.
— Это я знаю…
— Как на счет того, что бы попросить кого-то из парней отвезти нас на рифы? Я видела у нас в подсобке два дайверских костюма, поныряем, посмотрим рыб и отдохнем? — Эта идея пришла мне еще давно. Пока не поздно, стоило бы ее осуществить.
— Хорошо, попросим Эрика, ладно? Они все умеют ее водить, это я точно знаю. — Габи усмехнулась и мы уплыли достаточно далеко, поэтому за нами подъехали парни на катере.
— Если вы решили, что вам так удастся сбежать, то спешу огорчить, вас сожрут акулы. — Тернер усмехнулся. Глаза Габс округлились и она вылетела пулей из воды. Я же цыкнула.
— Не смешно, Фабиан, — Я медленно поднялась, демонстрируя то, что я не боюсь его слов. Он был страшнее той акулы, которой он пугал.