Роме удается схватить меня за руку, только когда я уже выбралась из ночного клуба. От его прикосновения под кожей быстро пронесся ток. Я выдернула руку, не желая чувствовать это. Слишком сложно. Слишком больно.
— Остановись, — просит Рома, опустив свои густые темные брови. Он как-то странно посмотрел на свою руку, от которой я освободилась.
— Я стою, — резко отвечаю, вздёрнув подбородок.
— Сейчас да, — Рома понизил голос, — но только что ты бежала.
— Я же говорила, что устала и хочу домой.
— А я сказал, что подвезу тебя.
— Не нужно! — резко отвечаю. — Я способна самостоятельно добраться. Я, конечно, не была здесь полтора года, но это не настолько большой срок, чтобы заблудиться. Не собираюсь тебе мешать, поэтому можешь возвращаться к своей девушке.
Я поворачиваюсь в сторону парковки, где заметно сверкают машины с логотипами различных фирм такси.
— Нет у меня никакой девушки! — Рома выскакивает передо мной, загораживая дорогу. Его не застёгнутый пиджак колыхнулся, я скрестила руки на груди, обхватывая себя за предплечья, немного поежившись, ощутив прохладный майский ветерок. — Замерзла?
— Всё в порядке, — я пытаюсь обойти его, но он движется в унисон со мной, зеркально отображая. — Да что ж такое?
— Сеня, — от того, как мягко он произнес мое имя, живот дернулся, — я же сказал, что подвезу тебя! Пойдем?
Рома протягивает мне руку. Я уставилась на неё так, словно эта рука у него только что выросла. Сглатываю. Поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Глаза все такие же темные омуты, и они по-прежнему засасывают меня. Невольно поддаюсь вперед, словно под гипнозом, но затем моргаю. Один. Второй. Третий раз. Дымка постепенно рассеивается, а колени дергаются. Игнорирую протянутую руку. Сердце глухо ухает. Что со мной не так?
— Где твоя машина? — тихо спрашиваю, понимая, что выжата словно лимон. Борьба самой с собой вытягивает слишком много сил.
— Там. — Рома показывает рукой в сторону платной парковки, я молча передвигаю ноги, куда он указал.
Вопросительно поднимаю брови, но не озвучиваю. Он сменил машину. Эта черная, блестящая машина с низкой посадкой намного больше подходит Роману Фирзову, наследнику компании, который носит строгие классические костюмы. Намного лучше, чем кричащий джип, на котором он рассекал по ночному городу из одного клуба в другой.
Открываю дверь, аккуратно сажусь в машину, ощутив прохладу гладкой кожи и вдохнув запах роскошного салона, несмело закрываю дверь. И она, конечно же, не закрывается. Надо было хлопнуть сильнее. Черт! Нажимаю на кнопку, дверь открывается. Я тяну её на себя. Слышу щелчок. Дверь закрылась. Делаю глубокий вдох, поворачиваю голову, вижу, что Рома наблюдает за мной.
— Что? — спрашиваю, и мой голос разрезает внезапную тишину. Шум на улице не просачивается сквозь тонированные стекла. Затаиваюсь, чтобы учащенным дыханием не выдать трепет, не покидающий меня с той минуты, как я вновь увидела этого парня.
— Ничего.
Рома запускает пальцы в свои волосы, ероша модную прическу, затем поднимает с панели пачку сигарет. Я открываю рот, чтобы остановить его, но замираю. Готова поспорить, у меня изо рта сейчас потекла тонкая струйка слюней. Невероятно.
Я думала, что он горячо выглядит в своей кожанке и с сигаретой во рту, пару минут назад была уверена, что в черном костюме и с уложенными волосами он похож на модель с глянцевой обложки. Но жизнь не готовила меня к тому, что я увижу Рому в рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, растрепанными волосами и сигаретой в длинных тонких пальцах. Пренебрежительная сексуальность. Божественно.
Он обхватил губами фильтр, а я облизнула нижнюю губу, некстати вспомнив, как его рот жадно впивался в мой, словно хотел выпить меня до дна. В тот последний вечер, когда мы заключили сделку. Мы оба выполнили условия.
Бессонными ночами я только и делала, что вспоминала все до мелочей. Каждое движение, каждое прикосновение. Так хотелось верить, что и для него этот поцелуй был особенным, что он никогда так никого не целовал.
Я вспоминала, умирала от желания, корила себя за это. И так по кругу. А ещё эти его предложения встретиться. Они выбивали меня из колеи, я вновь шмякалась лицом в грязь. Я вгрызалась в подушку, чтобы не закричать. Плакала, проливая литрами соленую воду. Но не соглашалась. И сейчас я этому очень рада. Какой-никакой, а иммунитет у меня появился. И пусть в облаке, которым я себя окружила, за час появился уже не один десяток дыр, я продолжаю бороться с искушением.
Нет! Я больше не та Сенька, что готова была распластаться перед ним, лишь бы привлечь его внимание. Я больше не майский жук, бегающий за ним, словно собачка на привязи. Я — Есения Майская, образованная, самостоятельная девушка, чей мир не заключен в этих двух метрах тестостерона.
— Прости, — сперва вижу, как двигаются губы Ромы, а затем уже слышу его виноватый голос. — Я много раз уже пытался бросить, но все никак не получается. Похоже, у меня нет силы воли.
Видимо, он принял моё насупившееся лицо за осуждение его вредной привычки. Пусть так. Это даже хорошо.
— Это не моё дело, — качаю головой, затем отворачиваюсь к окну.
— Раньше было твоим. — Мне показалось? Или я и правда расслышала в его интонации печальные ноты?
Я резко оборачиваюсь к нему. Рома горько улыбается, делает очередную затяжку, затем выбрасывает сигарету в открытое водительское окно.
— Тебе ведь не нравилось, когда я читала тебе нотации.