— Моя бандана с черепушками, — хмыкнули за спиной. Девушка тоже невольно улыбнулась. С черепушками — прелесть! Очень соблазнительно и доминантно, да. Кажется, эту шуточка или не шуточка про черепушки рассеяла страх.
В голове всплыл образ Семёна без кольца — её доктора. Но он развеялся, стоило рукам лечь на талию. Снова, как напряженная до предела струна. Только одна проблема — практика показала, что Сэм весьма умелый гитарист.
— Подними руки, — тихая команда на ухо, новая порция мурашек по спине. Выполненный приказ.
Колени предательски дрогнули, когда хозяин прикоснулся к ногам. Он медленно поднимал край платья, лаская чувствительную и особенно нежную после салона кожу. Волна чего-то нового и непонятного растекалась по телу, каждое касание стало значимым, важны и откровенным. Когда ладони прикоснулись к совершенно не соблазнительным хлопчато-бумажным трусикам, Марта дернулась, не зная куда. В темноту, испугавшись дальнейшего.
Но Семён быстро сориентировался, покинул опасную зону и обхватил её за талию. Горячие ладони легли на живот, не давая сбежать.
— Будешь убегать — упадешь, — он касался носом её мягких, чуть пахнущих лаком волос. — Я держу тебя, Марта. Держу. Крепко, — руки нежно и осторожно гладили живот.
Он прижимал её к себе все теснее, ближе. Спиной девушка могла ощущать жар его тела. Не сжигающий до тла, а согревающий огонь. Тот, что заставляет медленно таять лед, а не выжигает поля и леса в жаркие дни. Огонь, рядом с которым хочется греться. И Марта таяла от этого тепла, как тот самый лед. Медленно. Наслаждаясь нежными прикосновениями к животу, она зажмурилась от удовольствия и облизала кончиком языка пересохшие губы.
Поднятые вверх руки начали уставать и, забывшись, Марта попыталась их опустить. Но её тут же отрезвили:
— Я не разрешал опускать руки, — строгий, ни капельки не возбужденный голос. Нет этих низковатых бархатистых ноток, что обычно звучат, когда мужчина одержим желанием.
— Устала, — прошептала Марта. Её голос дрожал, дыхание с сердцем будто сошли с ума, учащая свой темп. Она не сдержала стон, когда его руки поднялись выше и накрыли грудь. Чуть шершавая кожа на кончиках его пальцев и её нежная, будто шелк. Легкие, дразнящие движения, он не терзал её соски, как безумные Запредельные, он дразнил, спрашивал, ласкал и получал отклик. Отдаваясь этим прикосновениям, Марта забыла про усталость рук и доверчиво откинулась назад, подставляя тонкую шею, словно для поцелуя.
— Сниму с тебя платье и разрешу опустить руки, — она ждала поцелуя, но не получила его. Стало обидно до жути. Но Сэм знал своё дело, медленно поднимая платье и, прежде чем стянуть его через голову, произнес. — Слишком рано. Слишком рано для поцелуев. Я не поцелую тебя, пока сама не захочешь.
Он избавил её от платья, каким-то чудом не задев повязку на глазах. Марту по-прежнему окружала темнота, но не холодная и страшная, а раскаленная и наполненная дразнящими прикосновениями.
— Я сниму всё, Марта, — ответ волосы в сторону и вопреки обещаниям прикоснулся прохладными губами в пылающей коже плеча. — Вот тебе новое правило — забыть про нижнее бельё, по крайней мере, вот эту его часть, — сдернул несчастную тряпочку вниз с такой силой, что послышался легкий треск, а Марта снова испугалась. Нет, не нового правила, а жестокости, с которой было совершено действие. — Представь, что мы в клубе, что ты должна ответить?
— Да, Хозяин, — дрожащими губами произнесла заветную фразу. — Что ты…
— Тихо, чуть-чуть шире ноги, Марта. Расслабься, доверяй мне, — он осторожно коснулся пальцем чуть набухшего от возбуждения клитора. Внутри девушки тут же будто сработал пружины, напрягая все внутри, готовять противостоять погружению внутрь. Он скользнул дальше, коснулся напряженно сжавшегося отверстия, но, судя по тону, был приятно удивлен. — Ты влажная — это хорошо. Лекарства работают.
— Как на приеме у врача, — недавнее возбуждение после таких комментариев и действий стремительно таяло, напоминая, что она все еще пациентка — не больше.
— Прости, я чаще врач, чем мужчина, — произнес Сэм и снял с неё повязку. — Возбуждение тебе к лицу, — кривовато улыбнулся и отошел на несколько шагов. Холодная команда. — Одевайся! — развеяла иллюзии окончательно.
Глава 12. Я научу тебя летать. Часть 2
Он разрешил ей одеться самостоятельно. Это потребовало чуть больше времени, чем предполагалось — пальцы дрожали, ноги были будто из ваты, голова отчаянно кружилась. Что с ней? Что не так? Марта пыталась дышать глубоко и ровно, но то и дело темп сбивался.
— Готова? — поторопил её Сэм, заставив вздрогнуть и прервать этот бесконечный ритуал натягивания на себя такой ненужной ей сейчас одежды. Каждый миллиметр кожи горел от прикосновений ткани.
— Кажется, да.
Бросила быстрый взгляд на свое отражение в зеркальной дверце шкафа. Если в магазине казалось, что она слишком развратна, то сейчас — это выглядело еще более вызывающе и ярко. Искусанные губы, покрасневшие щеки, растрепанные волосы, сквозь недостаточно плотную ткань видны заострившиеся от возбуждения соски — все на виду, все так и кричит о желании. Мама бы сказала, что сейчас она выглядит, как шлюха. Но мама — это мама, неизвестно чем сама там сейчас занимается в окрестностях Уэльса.
— Прекрасно, только мне придется надеть на тебя ошейник, — задумчиво произнес Сэм, подошел и медленно провел пальцами по бледной шее. Кожу будто укололи мелкие иголочки, вызвавшие скорее легкую щекотку, чем боль.
— Что? — девушка удивленно отпрянула, он не стал её удерживать.
— Ошейник будет знаком, что у тебя есть хозяин. В противном случае, кто-нибудь обязательно покусится. Нам бы этого не хотелось, не так ли?
Марта представила это покушение и нервно сглотнула. Отсутствие нижнего белья стало нервировать еще больше, интересно, в “Айрон” он тоже прикажет идти так? Юбка очень и очень короткая, невольно потрогала руками мягкую кожу и одернула вниз.
— Ты когда-нибудь играла в бильярд? — поинтересовался мужчина, положил руки ей на бедра и притянул к себе. — Отвечай на вопрос.
— Да, пару раз, не больше, — прошептала Марта. Они стояли так близко, что громче просто не требовалось. Снова она чувствовала тепло его тела, снова вдыхала запах и задыхалась с непривычки. Запах краски для волос перебивал, утяжелял и без того терпкий мужской. Или это одеколон, от запаха которого мир вращается?
— Отлично, а теперь наклонись так, как будто играешь в бильярд, — резко развернул спиной к себе, проигнорировав испуганный взгляд. — Обопрись руками на подлокотник, если неудобно, — он отпустил девушку, позволяя ей переместиться ближе к дивану.
Марта подошла, но медлила. Уж очень эта поза была похожа на ту, что от неё хотели Запредельные, на ту, в которой ей причиняли боль. Замерла на месте. То возбуждение, что поселилось в теле, тут же сжалось в комок и спряталось, уступая место страху.