От сильных эмоций его лицо ужесточается, становится серьезным, он протягивает руку и гладит меня по щеке своей большой ладонью. В его глазах загорается неожиданная ярость.
— Нет. А ты?
Мозоли на его ладони царапают мою кожу, но я только сильнее прижимаюсь к нему щекой.
— Я никогда этого не хотела.
— Я тоже.
Момент такой интимный. Напряженный от всего невысказанного. Наэлектризованный чем-то, что скачет между нами. От него ко мне. От меня к нему.
Он проводит большим пальцем вдоль моей челюсти, будто пытаясь запомнить черты моего лица.
Дрожь проносится по моему телу от его прикосновения, а он продолжает поглаживать мою щеку, не отводя от меня этих захватывающих, душераздирающих, прекрасных голубых глаз, словно зачарованный. Его голос нежно ласкает мою кожу.
— Пока в Сиэтле не увидел эту милую девушку с огромными золотыми глазами и розовыми пухлыми губами… я мне стало интересно, сможет ли она меня понять…
Я резко вздыхаю от его неожиданных слов, и когда он наклоняется ближе, взглядом спрашивая разрешения, я на грани сенсорной перегрузки, от исходящего от него аромата мыла и шампуня, проникающего в мои ноздри.
Мне до боли хочется ощутить его прикосновения, но вместо этого он тянется ко мне, расправляя полотенце, нежно укрывая меня им. Его голос грубый от переполняемых эмоций.
— Брук, я так многое хотел тебе сказать, но не могу подобрать слова.
Он упирается своим лбом в мой и делает глубокий вдох. Медленно, все еще вдыхая мой запах, он легонько проводит по моей коже носом.
— Ты меня крепко связала.
Он прижимается своим ртом к моему. Легонько. После этого он уходит, тяжело дыша, смотря на меня из-под низко опущенных век.
— Я хотел включить тебе тысячи разных песен, чтобы ты поняла, что… я чувствую.
Жажда проносить по моим венам, моим нервам и каждой кости, пока он проводит пальцем по моей челюсти к уху. Дрожь охватывает мое тело, когда он касается указательным пальцем моей верхней губы. Он так же гладит и нижнюю, от чего я начинаю постанывать. Я чувствую боль в напрягшихся сосках, между ног, в сердце.
Он удерживает мое лицо в своих ладонях и наклоняет голову, нежно прижимая мои губы к своим, сильно втягивая мой язык в свой рот.
Я судорожно вздыхаю и впиваюсь ему в плечи ногтями, прижимая к себе.
— Почему ты не возьмешь меня, Ремингтон?
Он стонет и притягивает меня ближе.
— Потому что я слишком сильно тебя хочу.
Его язык с силой обрушивается на мой, мои нервные окончания разгораются от острых ощущений, когда он ложиться на меня, его кожа влажная и горячая, полотенце спадает мне на талию и мою грудь сплющивает его диафрагма.
Я хватаю ртом воздух, задыхаясь, когда он притягивает меня ближе, продолжая атаковать меня своими нежными губами.
— Но я так сильно хочу тебя, и я пью таблетки, — я уговариваю и молю. — Я знаю, что ты чист. Тебя проверяют все время и я…
Я содрогаюсь, ощущая его грудные мышцы напротив своих чувствительных сосков, твердых и напряженных. Я инстинктивно поднимаю бедра, я всего лишь женщина. В поисках своего мужчины. Его твердости. Его прикосновения. Я не могу дышать, не могу думать, я хочу его хочу его хочу его.
Я понимаю, что хочу не оргазма. Я хочу, нуждаюсь в большем. В соединении. Пьянящей связи с этим человеком, мужчиной, который притягивает меня как никто другой. Я тоскую за его прикосновениями, его поцелуями. Мне не важно, если он дает мне лишь крупицу из возможного. Я изголодалась, мое тело никогда не было так голодно.
— Я хочу, чтобы ты вернулась в мою постель. Я хочу целовать тебя, держать тебя, — стонет он.
— Я больше так не могу, прошу, займись со мной любовью… — Умоляю я.
Прижимаясь к нему, пока он захватывает мой рот, я двигаюсь, пока его нога не оказывается прижатой к моим бедрам.