— Да я простила тебя за то, что ты отдал меня охранникам! — говорила Зейнеп ломаным голосом, в перерывах между всхлипами истерики. — Они драли меня, как последнюю шлюху, а я терпела из-за любви к тебе! А ты выбрал ее?!!!!
Мы встретились с ней глазами, и я знал, что будет дальше.
— Пусть она сдохнет!
Зейнеп чиркнула зажигалкой, а в следующий момент огонь вспыхнул под ее ногами. Она направила пистолет в сторону Марианны — внутри все застыло. Мозг сработал в считанные мгновения. Я бросился в том направлении. Девка выстрелила два раза, и обе пули попали мне в бок. Вспышка боли была ослепляющей.
Зейнеп поняла, что стреляла в Марианну, а попала в меня. Глаза расширились от страха, и не зря. В следующую секунду я вспорол ей шею ножом. Мы с ней одновременно упали на колени.
Попытался зажать раны рукой, но не получалось. Слишком глубоко сидели пули. Вокруг все было охвачено огнем. С каждой секундой дышать было все тяжелее. Поднял голову. Мари кричала. Тянулась руками ко мне. Увидел в ее глазах панику. Я должен ее спасти. Попытался подползти. Кровь сильными толчками выходила из раны. Руки не слушались. Зарычал, подтянулся, но рухнул лицом вниз. Она рвалась ко мне. И эта надежда в ее взгляде оказалась ударом в сердце. Продолжал тянуться из последних сил, нам не хватало всего пары сантиметров.
А потом тошнотой накрыло. Вдруг стало холодно, вдыхал рваными глотками, закашливаясь от угарного газа. Смотрел на нее, а из глаз катились долбанные слезы. Прости меня, джаным. Я не смог. Не смог тебя спасти.
Моя любовь, моя душа, моя.
Марианна
Я глохла от собственного крика. Звала его по имени, даже когда он закрыл глаза и перестал двигаться. Твердые прутья решетки больно врезались в тело, но я тянулась к нему так сильно, словно хотела просочиться сквозь них.
Сердце замерло от затопившего страха и паники. Берк. любимый, нет. Всего каких-то пару сантиметров, и я умру, держа его за руку, рядом с ним. Но я не могла, черт возьми! Не получалось! Дым заполонил помещение, я едва могла различить его фигуру. Глаза щипало. Дышать было все труднее. Упала на пол, накрыла ладонью живот. Ну, вот и все, любимый. Прости, что не смогла спасти ни тебя, ни нашего малыша. Зажмурилась, а слезы стекали по лицу ручьями.
Вдруг послышался какой-то шум. Чьи-то шаги. Приподнялась на руках, стала всматриваться в туман.
— Помогите! — попыталась прокричать, но получился сдавленный хрип. Прочистила горло, из последних сил стала подниматься, используя прутья клетки как опору.
— Помогите! Я здесь! — я не знала, кто там. Это могли оказаться люди Миротворца. Но смерть и так не за горами.
— Помогите!
Фигура застыла на месте, видимо, меня услышали. А потом метнулась в мою сторону.
— Мари! Это ты! — раздался голос подруги, сердце в груди забилось с удвоенной силой.
— Оля! Помоги! Я… они убили Берка… я не могу открыть эту чертову клетку, — слезы катились градом, подбородок дрожал.
— Я сейчас — закашливаясь, Оля вытянула из кармана связку ключей, пару секунд, и дверь открылась.
— Идем, детка, — она протянула мне руку. Надежда. Именно в этот момент она озарила мое сердце, придала сил моему, казалось бы, безжизненному телу.
Оля берет меня под руку, помогая выбраться из клети. Бросаюсь к нему.
— Берк, родной — осматриваю тело, снова рыдания душат, когда вижу, сколько крови вытекло из него. Подхватываю его под руки, с губ Берка слетает тихий стон. Пытаюсь приподнять, но, Боже, какой же он тяжелый!
— Мари, нужно уходить, — кричит Оля.
— Я без него не пойду, он жив. Я спасу его, — посмотрела на нее так, что девушка не решилась спорить. Переступив через тело Зейнеп, приблизилась к нам.
— Ты бери за ноги, я — здесь, и понесем, — дала указания, Оля кивнула.
Сцепив зубы, приподняла его под руки. Маленькими шажками направились к выходу. Не знаю, как мы это сделали, но в тот момент во мне столько силы было. В голове пульсировало одно — спасти его. Спасти! А потом я едва ли не роняла его, перехватывала, стонала от тяжести его тела. Хотелось реветь, кричать от отчаяния. Но я не давала себе этого делать. Просто закрылась от всего.
— Тише, — шептала ему успокаивающе, когда он начинал стонать. — Тише, любимый. Сейчас, сейчас.
Споткнувшись, упала на ступеньки, больно ударившись бедром. Берк снова скривился в гримасе боли.
— Прости, родной.
— Мари, это бесполезно, — зарычала Оля, отпуская ноги Берка на пол. — Мы погибнем! Мы не вытянем его! Нам нужно убегать.