— Пусть это сделает Марианна. Ты иди, обслужи шестой столик.
Не дождавшись ответа, уходит.
— Мари… — Оля смотрит на меня жалобным взглядом.
— Все в порядке. Я ведь работаю. Давай, я справлюсь, — забираю тарелки, пытаюсь собраться с духом. Я знаю, чего добивается Зейнеп. Хочет испортить Берку вечер моими руками. Подставляет меня под огонь его гнева. Хотя, может, я снова себе придумываю? Я ведь обслуживающий персонал, и что такого, если я принесу ему ужин?
Приближаюсь к столу. Замечаю сидящих по правую сторону от Берка Метина и Керема. Метин не видит меня, а вот ублюдок Керем замечает. Его сальный взгляд так и скользит по моему телу.
— Берк, ты ведь понимаешь, нам не выгодна война с ними. Львиная доля прибыли идет от людей Юсуфа, — произносит на русском Метин.
— Брат, хватит мне мозг пудрить, я сегодня устал, — отвечает Берк, кладя на плечо девушки руку. А мне так и хочется вонзить в нее ногти. Странное желание. Берк добавляет что-то на турецком, а его спутница кладет ладонь на бедро мужчины. И это служит последней каплей. Слишком громко ставлю тарелки перед ним.
— Ваш заказ, хозяин. Что-то еще? — выгибаю бровь в ожидании реакции. И она следует незамедлительно. Он еще не смотрит на меня, но я вижу, как сжимается в кулак его ладонь, лежащая на столе. Наши взгляды встречаются. В любой другой ситуации мне стало бы страшно. Но сейчас я разгневана. Странное чувство царапает грудь. Не знаю, что это, но оно мне не нравится. Слишком много в нем деструктивной силы.
— Какого хрена ты тут делаешь? — произносит шепотом, но так грозно, что мое сердце подскакивает к горлу.
— Обслуживаю клиентов. Госпожа Зейнеп велела, — смотрю в сторону барной стойки. Берк следует взглядом за мной.
— Берк, я смотрю, Зейнеп перевоспитала твою шлюху. Такая обходительная стала, — улыбаясь, протягивает Метин, сверкая чернотой глаз.
— Видимо, нужно еще и Зейнеп перевоспитать, — возвращает ко мне взгляд. Притягивая к себе шлюху. Ублюдок делает это специально. Показывает, что я ничего не значу.
— Встала, и ушла. Быстро. Чтобы я здесь тебя больше не видел, — делает глоток алкоголя. Блондинка что-то говорит ему на турецком, подается так близко к нему, что ее огромные сиськи, выпирающие из декольте, оказываются аккурат напротив его губ.
— Простите, господин Берк, — игнорируя нервную дрожь, отвечаю с улыбкой. — Но тогда вам придется сказать об этом госпоже хозяйке. Я не хочу, чтобы меня ругали. Я очень послушная шлюха.
Он понимает, что я издеваюсь. Его глаза наполняются гневом. Но мне наср*ть, господин Берк. На тебя и на твои долбанные законы.
— Мне нужно вывести тебя за шкирку? Ты так не понимаешь?
— Мое дело — просто предупредить, — пожимаю плечами, делая шаг назад. — Уф. Что же вы так нервничаете? Хозяин сказал уйти, шлюха так и сделает.
Отвернувшись, спешу к выходу. Чувствую на себе его яростный взгляд. Он обжигает. Сердце стучит так сильно, что отдается шумом в ушах. Когда я прохожу мимо, Оля бросает на меня нервный взгляд.
— Меня отпустили, прости, Оль, дальше сама.
Едва ли не бегу по коридору. Спешу скрыться в комнате. Получится ли?
Руки трясутся. Только что я вступила в опасную игру. Разбудила зверя. Он проучит меня. Берк так просто это не оставит. Но пусть знает, я не забитая тряпка! Я не шлюха, и не подстилка для него.
Прижимаюсь ухом к двери, слышу приближающиеся шаги. Это он. Берк. Клянусь, я чувствую это! Действую быстро. Забегаю в ванную. Надеваю поверх шмоток банный халат, открываю воду в душе и запираюсь. Сделаю вид, будто не слышала его. В самом деле, не станет же он выбивать запертую дверь! А потом, когда его злость уляжется, я что-нибудь придумаю.
Но никого нет. Ни спустя минуту, ни спустя пять, ни десять. Тишина. Это были не его шаги. Он не пришел за мной. Остался с той шлюхой.
Искупавшись, переодеваюсь в его футболку. Внутри дикое волнение. Забираюсь под одеяло. И закутавшись с головой, пытаюсь сладить с нервами. Но с каждой пройденной минутой ожидания в груди все сжимает сильней и сильней. Давящее чувство с привкусом горечи. Я полная идиотка, но я лежу и представляю то, как сейчас Берк развлекается с блондинкой. Как выделывает те же штуки, что делал со мной. Доводит ее до безумия, лаская тело. Сволочь! Гад! Я должна радоваться, что он отстал от меня! Но отчего же во мне столько горечи и боли? Ненавижу его! Ненавижу!
Уплываю в сон нескоро. Не знаю, сколько проплакала в подушку. Просто вырубилась в один момент. А потом вдруг почувствовала прикосновения. Нет, не ласковые. Требовательные. Болезненные.
— Вставай, быстро в комнату! — рычание на ухо и его язык по коже моей шеи. Я чувствую от него запах алкоголя… и той, другой. Черта с два я пойду с ним куда-то. Долбанный ублюдок тр*хает все, что ни попадя! Больше не позволю ему играть с собой!
— Я сплю. Хочешь тр*хнуть, сажай в клетку. Плати. Такие тут правила, — рычу, с упоением смотря на то, как в его глазах появляются всполохи ярости.
Глава 17
Берк
— Я сплю. Хочешь трахнуть, сажай в клетку. Плати. Такие тут правила, — долетает ее голос, и меня волной ярости накрывает. Русская шлюшка! Думает, особенная? Между ног у них всех все одинаковое.