«Какая я молодец»! — мысленно обрадовалась Оксана, удвоив темп.
Лера
— Лера, очнись…
Голос долетает откуда-то издалека, точно из-за закрытых дверей. Приоткрываю глаза. Реальность так и падает на меня белыми стенами, все размыто перед глазами. Мутит ужасно. Лучше снова закрыть. Так намного легче. Но ненавистный голос снова мучает меня, возвращая в ужасную реальность.
— Лера, милая! Ты должна, ну же!
Опять он. Мой личный кошмар. Не открою глаз, пусть делает что хочет. Я вновь в том дне. Дрожащей рукой пытаюсь ввести себе иглу в мышцу, чтобы снять спазм. Надо было сначала выпить таблетки, но я зачем-то полезла за шприцом. Подумала, что инъекция поможет мне быстрее.
Дверь выбивается с ноги. Влад, еле стоит. Шатается, небритый, глаза красные и злые.
— Пришла, шлюха! Привез он тебя? — рычит муж, быстрыми шагами преодолевая расстояние до меня.
— Влад. Я сейчас сделаю себе инъекцию, приму лекарства и поговорю с тобой. Подожди пожалуйста, а то сердце прихватило.
— Сердце у тебя прихватило? — он сметает все пилюли и стакан с водой прямо на пол, топча крошки и осколки ботинками. — А у тебя оно есть вообще? — вырывает шприц прямо из рук и разламывает его в кулаках.
— Влад… — в глазах все темнеет. Мне страшно. Я боюсь его. Он сейчас совершенно невменяемый. — мне плохо. Мне нужно выпить таблетки!
— А мне знаешь как плохо было весь этот месяц? — рычит он, хватая меня за волосы.
— Ну же, любимая, вернись ко мне! — снова он… его колыхающийся силуэт.
Нет! Из одного кошмара тут же перехожу в другой.
— Трахалась с ним? Признавайся! — он швыряет меня на кровать и придавливает собой сверху.
— Ты же сам отдал меня ему, Влад!
— Я тебя не трахаться ему отдавал!
Да конечно, а зачем тогда еще? И как я могла, по его мнению, избежать всего этого с Маратом? Разве бы он меня спросил? Хотя, если бы мне этого самой не хотелось, Марат бы не стал поступать как в первый раз у стены. Но Влад отдавал меня ему именно за долги и именно в постель. А сейчас, с ним, одурманенным алкоголем и еще бог знает чем, спорить было совершенно невозможно. Ведь во всем виновата я. Как всегда…
— Строила ему глазки шлюха, при встречах, иначе нахера ему сдалась на целый месяц?
— Нет, никому не строила, Влад!
— Ну пожалуйста, вернись ко мне! Я тебя на руках носить буду! Пылинки сдувать, Лерушка!
Удар по лицу. Пощечина. Прикрываюсь как могу, чудом выползаю из-под него. Забиваюсь в дальний угол, прикрыв руками голову. Слева уже не просто болит, а жжется кипятком.
— Драл он тебя? Ну, расскажи, тебе же нравилось! А ты стонала небось под ним! Я так и слышу эти твои вздохи-стоны. Боишься теперь? А с ним не боялась?
Муж надвигается на меня. В руках его что-то блеснуло. В проеме появляется испуганная Сильва.
— Влад Григорьич, да что же вы делаете?
— Уйди, убогая! — шипит он на нее.
— Не дам девочку убивать! — бросается она ко мне, пытаясь прикрыть своим грузным телом.
Одним мощным ударом ноги он отшвыривает домработницу в сторону. Я вижу кровь на ее лице. Она хватается за сердце и глотает выбитый из легких воздух…
Перевожу взгляд на надвигающиеся совершенно сумасшедшие глаза Влада, потом на складной коллекционный нож, торчащий острием в мою сторону, боль в груди становится невыносимой и…все.
— Лера, родная, ты открыла глаза. Вернулась ко мне, мое счастье!