— Это называется жестоким наказанием.
— Ага, но разве не колония была им?
— Это было государственное наказание. Не мамы с папой, — ответила я.
Оливер вздохнул. Снова.
— Ты никогда не вернешь свою тачку.
Я обняла его рукой за плечи. — О, ну, конечно же, верну, — весело ответила я. — Наверное, когда закончу школу.
Он фыркнул. — Ты разрушаешь мою жизнь.
Глава 4
Я стояла у входа в храм, держа стопку программок. На мне было бело-голубое платье в полоску и балетки. Мои волосы были собраны в толстую косу, которая спадала мне на плечо, а глаза не были накрашены, если не считать небольшого количества туши. Я собиралась выглядеть невинно. Я старалась не намочить своим потом программки, но мои ладони были липкими. Это была высшая форма наказания – здороваться с каждым прихожанином, когда они проходил мимо меня с подозрительными или же жалостливыми взглядами. Теперь до меня дошло, почему папа сбросил на меня это занятие. Он хотел напомнить, что меня осуждают, что наша церковь не простила меня за мои проступки, и что мне предстоит ещё немало потрудиться, что восстановить свой статус «хорошей девочки».
— Доброе утро, мисс Уоррен, — мило поздоровалась я, протянув ей программку.
— Кейденс, — ответила она, выхватив бумагу из моей руки.
— Доброе утро, мистер и миссис Сандер.
— Приятно тебя видеть, Кейденс, — произнесла миссис Сандер. Ее слова добры, но сдержанны.
— Доброе утро, мистер Коннели.
Чего?
— Привет, Кейденс, — ответил мистер Коннели.
— Вы ходите в церковь? — спросила я. Никогда не видела его раньше.
Он терпеливо улыбнулся и проигнорировал мой вопрос.
— Это моя мама, Наоми.
— Это я хожу в церковь, дорогая, — ответила она. В ее глазах появился странный блеск, и мне показалось, что она что-то замышляла.
— Ооо. Здравствуйте, миссис Коннели, — ответила я.
— Я затащила сюда Марка сегодня, — поделилась она, подтолкнув меня. — Как будто церковь так уж страшна, а?
Я выдавила улыбку. Прямо сейчас, для меня все так и было.
— И у меня есть скрытый мотив, — продолжила она.
— Мам…
Миссис Коннели проигнорировала своего сына.
— Эта церковь довольно велика, не так ли?
Я кивнула.
— И в ней много прекрасных женщин, которые почитают Господа.