— Машка, вот что я давно хотела попросить. Покажи мне фотку своего мужа, наверняка же есть? Любопытно мне, какой он у тебя. Тем более, что собираемся дружить семьями. Познакомлюсь заочно, вдруг я его где встречала?
— Ой, легко, я ж его не прячу.
Я взяла телефон, нашла фотки и со своего места сунула подруге под нос самую его удачную, на мой взгляд. Она на миг отвлеклась от дороги, глянув на фотографию. Притормозила, чуть принимая вправо и посмотрела опять. Я, не желая ей мешать рулить, убрала телефон, беззаботно уставившись в окно.
— Ну как, хорош?
— Ээээ…
Подруга чуть замешкалась, словно хотела моего мужика раскритиковать.
— Юля, ответ эээээ не принимается. Не понравился что ли?
— Понравился, хороший мужчина, да.
На миг мне показалось, что Соколова слишком напряглась. Хотя в этот момент она обгоняла фуру, сосредоточившись на маневре. Потомона зарулила на автобусную остановку, останавливаясь.
— Вот я тебе и говорю, познакомишься, узнаешь, что он не просто хороший. Он классный! И на фотке он может быть не такой обаятельный, каким является в жизни.
— Охотно верю тебе. Порули, Маша, что-то я притомилась, хочу посидеть пассажиркой.
Глава 21
До Москвы оставалось всего километров триста, при этом Юлька только час как пересела за руль. Бывает, дорога длинная все же утомляет. Доедем почти до столицы, я ей руль отдам, пусть сама пихается в пробках с агрессивными московскими водителями. Я села на водительское сидение, нажала на газ и тронулась в путь. Путешествие подходило к концу, Юля примолкла, глядя на дорогу. Скорее всего просто устала, иногда вообще после отпуска надо отдыхать еще неделю. В целом проехали мы до Москвы хорошо. Довольно быстро, никакие машины тихоходные почти и не мешали, ни в каких заторах не стояли. Будний день, в выходные было бы труднее ехать. Километров за пятьдесят до Москвы я заехала на заправку, в последний раз подкормить машину. Пока Юля заправлялась, я разминала ноги, прохаживаясь рядом. Потом мы пошли пить кофе, переставив машину в тень здания. Уселись на стулья, прикупив еще по вкусной булочке с корицей. И тут в двери вошел мой муж. Я чуть не поперхнулась остатками кофе. Откуда он тут взялся? Загорелый, довольный, в каких-то новых шортах, который мне не понравились с первого взгляда. Он не мог не увидеть меня. И, конечно же, увидел, тут же направившись в нашу сторону.
— Маша? Юля?
Улыбка продолжала сиять, он несомненно был рад меня видеть. Но откуда он знаю Соколову? Я сразу заметила, что он назвал ее по имени.
— Юля, знакомься, это мой муж. Мою ненаглядный Витенька.
— Да я же знаком с ней.
И тут повисла пауза. Я не понимала, где они могли познакомиться. Я недоумевала, почему подруга еще в машине не сказала, что знает моего мужа. Юля упорно смотрела в чашку. Муж уже не улыбался.
— Ты ее знаешь? Сюрприз. И где это в Москве вы могли с ней познакомиться?
Я все еще не понимала ничего. До меня не доходило самое простое объяснение. Потому что оно было самым глупым, самым невероятным. Мозг продолжал искать варианты знакомства Соколовой и моего мужа по работе, в магазине, в других местах Москвы. Юлька покраснела. Примерно так же она покраснела, спутав на пляже мужика со своим поклонником. Никакой загар не мог скрыть густую красноту ее щек. И все равно до меня не доходило. Просто в голове не рождалось простого предположения. Витька вздохнул. Смиряясь с неизбежным.
— Да на море мы познакомились, там где отдыхали.
Это он про что сейчас говорит? Я продолжала недоуменно смотреть то на него, то на Юлю. Фразу я услышала, но не поняла. Как они могли познакомиться на отдыхе? Когда? Где они могли вместе отдыхать?
— Машка, спокойно, не психуй только.
Муж еще не понял, что я не могу осознать всего трагизма ситуации, он не видел, что до меня не доходит истинный смысл сказанного.
— На каком еще море вы отдыхали?
Я постепенно начинала злиться, не в силах разгадать простую загадку. Почему они не могут мне все пояснить толком? Какое-то море непонятное, когда это было? И муж, и Юля смотрели на меня, словно ждали озарения какого-то. Юлька продолжала сидеть пунцовая. Но именно она подала голос первая.
— Маш, в Ейске, на море. Это тот самый Виктор.
Сто матерных слов! Нет, тысяча матерных слов! Какого черта? Они что, шутить надо мной решили? И как они вообще могли сговориться вообще, каким образом?
— Не смешно, Соколова. Если ты считаешь, что я поверю во всю эту ахинею, то ты заблуждаешься. Потому что такого быть не может!
Я разозлилась не на шутку. Нашли себе развлечение, меня разыгрывать решили.