Я захожу и оглядываюсь, нахожу глазами секретёр. Сначала надо найти мамин блокнот, а потом уже позанимаюсь. Как мама и сказала, её записная книжка оказалась в верхнем ящике.
Я без труда нахожу запись с номером телефона, набираю сообщение мастеру в Ватсап. Почти сразу галочки становятся голубого цвета, а потом и ответ прилетает, что в салоне будут рады перезаписать Наталью Романовну на удобное ей время. И цветочек в конце. Мило.
Справившись с заданием, я решаюсь изучить один из тренажёров. Раньше я в фитнесс клубы не ходила. Даже те, что были в нашем городке, слишком много брали за посещение. Мама, конечно, предлагала оплатить абонемент, но я не видела в этом смысла. Обычная школьная спортплощадка вполне подходила мне, но если по чести, то я и там не особо любила вкалывать. Плаванье — да, мне нравилось, танцы, но вот эти бездумные однообразные движения в фитнесе как-то не прельщали.
Итак, что же за зверь передо мной? Кажется, он называется орбитрек. В школе был подобный, только попроще на вид, советский ещё, наверное. А этот выглядит навороченным. Я влезла на педали и взялась за ручки, потянула, приведя эллипс в движение. Только шло это движение очень туго. Может, я чего неправильно делаю? Попробовала ещё раз. Туго, вообще сил не хватает даже на оборот.
— Нужно нагрузку полегче поставить, — раздался за спиной знакомый голос.
Я вздрогнула, а сердце сначала подпрыгнуло до самого горла, а потом часто-часто забилось, будто я на этом самом орбитреке уже час педали кручу.
Шевцов стоял сзади. Взмыленные волосы дыбом, серая майка мокрая от груди и до самого пояса штанов, а на шее капли пота. Он поднёс к лицу полотенце и вытер лоб и виски. Господи, это пока я тут исследовала ящики и писала в салон, он был тут. Неужели так сложно было посмотреть по сторонам, Яна!
Я испуганно дёрнулась, когда Лекс направился ко мне. Он протянул руку к регулятору и что-то там нажал. Я же затаила дыхание, боясь пошевелиться. Его близость пугала, наводя недавние воспоминания.
— Попробуй сейчас.
В чём подвох? Это игра такая? Вчера был в прямом смысле кнут, а теперь пряник? Откуда этот спокойный тон?
— Я поставил на минимум. Ну же.
Я толкнула рукоять, та поддалась и привела в движение тренажёр, только в этот раз стало управлять намного проще.
Выполнять движения было под пристальным взглядом сводного брата неловко, и я остановилась.
— Спасибо, — поблагодарила, в тайне радуясь, что голос не дрогнул.
— Зря ты пришла в спортзал, — Шевцов скривил рот. Ну вот, он уже становится собой. — Ты же ничего не ела.
Что? Я едва сдержалась, чтобы не раскрыть рот от удивления. Забота? Ага, она самая. Трижды.
— Иди поешь, а потом через два часа придёшь заниматься.
Неужели у Шевцова есть то, о чём я и не подозревала — чувство вины? Или я зря надеюсь, и это просто ещё один способ манипулировать мной. Он снова говорит мне, что делать. Даже не говорит — приказывает.
— Я не голодна.
— Бестолочь, — тёмные глаза, сверкнув раздражением, смотрят на меня. — Слезла с тренажёра и пошла на кухню. Быстро.
Глава 38
После выхода с каникул ничего не изменилось. Точнее нет, изменилось, только в худшую сторону. И если парни стали относиться ровнее, по крайней мере, Должанов перестал сыпать своими дурацкими шуточками, а большинство других едва ли здоровались, то ситуация с девушками ухудшилась. Ирина Ряполова теперь не то чтобы не скрывала своего раздражения, а транслировала открытую ненависть. Её подружка Инна Вардина во всём ей вторила, кривляясь где только можно. Между Ряполовой и Шевцовым, видимо, пробежала чёрная кошка, потому что они хоть и держались прежней компанией, и даже часто сидели вместе, но явно угадывалась какая-то напряжённость.
Я старалась не обращать внимания на колкости и постоянные попытки подловить на ошибке, но давалось это не просто. Учиться было и так сложно в новой для меня школе, а ещё эти. Вот буквально вчера, когда я решала задачу по алгебре у доски и запнулась, не сумев сократить уравнение, Инна с первой парты громко заявила, что я пытаюсь подсмотреть в шпаргалку, написанную на запястье. В общем-то так оно и было, и от этого стало ещё более стыдно перед учителем и остальными одноклассниками. Щёки потом горели ещё урока три.
Эдик и Аня мне помогали как могли, но программу некоторых предметов я, откровенно говоря, тянула с трудом. Вот взять, например, английский. В моей школе у меня стояла твёрдая четыре, а тут едва на тройку вытягиваю. При том, что днями и ночами над ним сижу. Сегодня английский был первым, и учитель раздал всем тесты, каждому свой вариант. Я несколько раз прослушала текст, но так и не смогла написать изложение. Тесты на понимание вроде бы выполнила, но тоже не уверена. Некоторые предложения мне показались не соответствующими теме текста. Мозг уже начал плавиться, когда учитель вышел из кабинета. И тут ко мне за парту плюхнулся Ларинцев.
— У тебя текст по экологии или по ЗОЖ?
— По экологии, — я удивлённо посмотрела на парня. Как он узнал, ведь у каждого, по идее, свой вариант?
— Тогда в пятом, седьмом и одиннадцатом в тестах ставь a, b, b соответственно. Вторая микротема текста «Ecological value the New York`s Central Park».
Максим ткнул пальцем в мой листок, а потом быстро ретировался на своё сидение. Вошёл учитель, и все продолжили работу в тишине.
Вот так неожиданная помощь, но я очень благодарна. Правда потом у Макса чуть волосы не задымились: такой взгляд бросила на него Ирина.
На перемене ко мне подошла учительница физкультуры вместе с тренером женской школьной сборной по плаванию, чем немало меня удивила.