Перед ослеплёнными глазами плясали жёлтые пятна, а лёгкие, наконец, до краёв наполнились воздухом. Хрипло дыша и держась за бок, который прошивала боль, я отползла к компьютерному столу, почти залезла под него.
И тут картинка прояснилась, я чётко увидела, как лицо Арсения встретилось с металлической спинкой моей кровати, оставив там кровавый след.
Шевцов бил молча. Сжатые губы побелели, в глазах звериная жестокость. Он поднял скулящего от боли Арсения за шиворот и снова припечатал лицом, только на этот раз в косяк двери.
— Лекс… я, — пытался что-то просипеть парень, — я думал…
— Хуёво ты думал, Сеня, — единственное, что прорычал Алексей, прежде, чем выволочить спотыкающегося гостя из моей комнаты.
И вдруг наступила такая звенящая тишина, что собственное дыхание показалось мне непозволительно громким. Тело словно судорогой свело. Дверь была распахнула, кровать испачкана в крови, внизу поднялся крик, который долетал до меня, словно через вату. А я продолжала сидеть, обнимая собственные колени.
Надо бы встать. Закрыть дверь. Но я просто сижу и смотрю в одну точку, пока не вижу перед собой мужские ноги. Поднимаю взгляд. Шевцов.
В два шага он быстро подходит ко мне, хватает за плечи и резко ставит на ноги. Голова начинает кружиться от внезапной смены положения тела.
— Я, блядь, сказал закрыть дверь, — звенящая в голосе ярость больно жалит. — Ты правда такая тупая, что во время пьяной тусовки держишь спальню открытой?!
Все предыдущие разы, когда Шевцов вызверялся на меня, он делал это с ненавистью, яростью, но тихо. Никогда не кричал. Сейчас же мне казалось, что от его голоса с потолка посыплется штукатурка.
— Не кричи на меня, — предательские слёзы так и пытались прорваться, но я сжала зубы и часто задышала, не давая им волю.
— Как тебе вдолбить, что если я что-то сказал, то это нужно выполнять?! Мне что, выпороть тебя?
— Не смей мне указывать! — я тоже срываюсь на крик, чувствую, что руки начинают дрожать. Поражаюсь себе и тому контрасту между собой дома и собой здесь. — Почему ты считаешь, что имеешь права мне указывать?! Зовёшь полный дом придурков, а потом ещё и обвиняешь меня!
— Ты сейчас договоришься, — Шевцов говорит уже намного тише, но меня не остановить.
— Да пошёл ты, Шевцов! Дружков своих пойди выпори!
— Ну всё, пиздец.
Резкий хлопок двери обескураживает. Он ушёл. Но едва я успеваю выдохнуть, как эта несчастная дверь снова распахивается. На пороге стоит Шевцов. Челюсти сжаты, желваки натянуты, а в руках… в его руках я вижу ремень.
Глава 34
Я моргнула в надежде, что мне показалось. Потом ещё раз и ещё. Но Шевцов никуда не делся. Он стоял на пороге комнаты, глядя на меня с бешенством и держа в руках ремень. Обычный такой, от брюк.
Захотелось хихикнуть. Нервное, наверное. Ну не станет же он меня и правда лупить ремнём. Или…
Лекс вошёл в комнату и прикрыл дверь. Тихо и без стука.
— Сюда иди, — голос звенел яростью, но говорил Алексей приглушённо.
Когда он сделал шаг в моём направлении, я запаниковала.
— Ты серьёзно? Ты же не станешь и правда…
— Сюда иди, сказал.
Я отступила, продолжая с ужасом смотреть на ремень в руках «брата». Он действительно вознамерился меня выпороть! Чёртов Лекс! Долбанный псих!
— Не смей ко мне приближаться, — я уже упёрлась коленями в кровать, дальше отступать уже было некуда, но в какой-то отчаянной попытке я влезла на неё, возвышаясь теперь над Шевцовым.
Попытаться оббежать его было бы глупой идеей, я и дёрнуться не успею. Я спрыгнула с другой стороны кровати, теперь между нами был широкий барьер, но выход располагался за спиной парня, так что я оказывалась в западне.
Внизу что-то громко загрохотало, и Лекс на мгновение отвлёкся. Этого мне и нужно было. Я резко рванула в обход кровати, но как назло, бок предательски прострелило. Я охнула, схватившись за испачканную кровью Арсения спинку кровати.
Но даже не случись со мной этой подлянки, сбежать бы мне не удалось, потому что на моих запястьях тут же сомкнулись стальные тиски. Шевцов резко развернул меня спиной к себе и прижал к груди. Между нами завязалась борьба. Не трудно догадаться, в чью пользу она в очень скором времени решилась.