Я замерла, предчувствуя неприятности. Замерли и «золотые». Но они скорее опешили от такой наглости.
— Ирландо, ты попутала? — Роман Должанов приподнял бровь.
— Это ты попутал, Должанов, когда решил родиться.
Лицо у парня вытянулось, желваки дёрнулись, но тут послышался голос Ирины.
— Степанова, шла бы ты к своим ущербным друзьям, а то нашлась тут защитница.
Оскорбление отдало пощёчиной, но я так и не нашла в себе смелости поддержать Аню. Пока она защищала своих друзей, я трусливо осталась стоять рядом с Эдиком, потому что стоило мне только подумать сделать шаг, как Шевцов обдал меня таким ледяным взглядом, что тело тотчас налилось тяжестью. Я совершенно не боец, не чета Степановой. И от этого стало жутко стыдно.
— Кто бы ещё говорил об ущербных друзьях, — парировала Аня, демонстративно скользнув взглядом по Должанову и Инне Вардиной.
Раскосые глаза Ирины сузились с презрением и ненавистью. Она уже сделала шаг к Ане, намереваясь выплюнуть очередную порцию яда, а может быть даже и ударить бы посмела, только вот крепкие пальцы, сжав её плечо, заставили девушку остаться на месте.
Ряполова вздрогнула и удивлённо посмотрела на Лекса.
— Хватит, — отрезал он, глянув на Аню. — Степанова, тебя друзья заждались.
— Мы не договорили, — прошипела Ирина Лексу, заметно сникнув.
— Не о чём говорить.
Алексей взглянул на Аню, словно спрашивал: «Ты ещё здесь?». А та, к удивлению уставившейся и молча наблюдавшей половины класса, тоже стушевалась и, едва дёрнув плечом, вернулась к нам.
Прозвенел звонок, в класс вернулись ученики, гулявшие где-то во время перемены, а за ними вошёл и учитель. Урок начался, а я всё никак не могла отделаться от гадкого чувства, что было трусостью с моей стороны стоять и молчать в тряпочку, пока Аня встала на защиту своих друзей.
— Ань, — шепнула её я, не выдержав осуждения собственной совести. — Прости, что я стояла истуканом, пока ты там… ну с этими…
— Забей, — тихо отозвалась подруга. — Мне с ними не привыкать цапаться. Они уже всех достали.
Учитель неодобрительно посмотрел на нас, и пришлось замолчать.
Глава 19
Через пару дней история с Эдиком повторилась. Только вот Ани, чтобы вступиться за друга-ботаника, рядом не оказалось.
Сегодня ночью прихватил первый морозец, и с утра всё было покрыто острыми белоснежными иголочками инея. Я чувствовала, как начинают замерзать коленки, хотя от остановки до школы идти не более пяти-семи минут. Теперь я стала стараться сбежать пораньше из дома, чтобы не ехать со сводным братом на машине. То ещё удовольствие видеть фыркающую Ирина и плотоядные ухмылочки Ларинцева по пути к школе. Благо ещё Должанов в другой стороне города живёт, и его привозит водитель. А то можно было бы с ума сойти с такими попутчиками.
Поэтому я решила ни нервировать ни себя, ни Шевцова, тем более, что последний был только за после моих заверений, что я и словом не обмолвлюсь его папочке.
Только лишь я вышла из автобуса, как встретила непривычно довольного Чагина.
— Привет, Яна, — растянулся он в улыбке, поправив пальцем съехавшие по переносице очки.
— Привет, Эдик, — я тоже вежливо улыбнулась.
— А Ани сегодня в школе не будет.
— Да, я знаю, она мне писала вчера, — вспомнила я. — Кажется, какой-то конкурс по физике сегодня в первой гимназии проходит.
— Областная Олимпиада, вообще-то, — Эдик глянул на меня так, словно я сморозила глупость, не отличив чёрное от белого.
Я пожала плечами.
— А можно я сегодня с тобой сяду? По химии, Елена Арнольдовна предупреждала, должна быть лабораторная, может, тебе помощь понадобится.
Чтож, Эдик заботился о друзьях как мог. Думаю, с лабораторной я бы и сама справилась, но не хотелось обижать товарища.