Молодой, горячий. Когда-то я тоже таким был… Лет десять назад. Но годы брака и суровых реалий бизнеса разучили мечтать. И зачем я сделал Сашу замом? Может, чтобы он держал меня в тонусе?..
— Я не собираюсь тратить свое время и время сотрудников на подготовку проекта, — я медленно покачал головой. — Не заставляй разжевывать, что тендеры — это абсолютно закрытое мероприятие. Я пробовал не раз и не два, и больше биться в закрытую дверь не намерен.
— Олег, ты не понимаешь… — Саша подался вперед. — Все изменилось, там новый человек…
— Да дело не только во взятке! — отмахнулся я. — Там все гораздо глубже: родственники, друзья… Они не пустят меня в свой круг, никто не станет делиться хлебным местом.
— Ты не даешь мне договорить до конца! — он вскочил и принялся метаться по кабинету.
— Окей! — я поднял руки, показывая, что сдаюсь. — У тебя пять минут — и мы закрываем эту тему.
— Только не перебивай!
Я молча кивнул. Интересно, а у кого-нибудь из моих конкурентов есть вот такой необузданный зам, как мой Лебедев? С полной задницей энерджайзеров и незнанием субординации? Или я просто выжил из ума?..
— В общем, так, — вещал Саша. — Я бы не предложил этого просто так, но клянусь, Олег, дело верное! Тут прошел слушок про кадровые перестановки в городском правительстве. Разумеется, слухам я не доверяю, поэтому проверил все через надежных людей. Короче. Дело к выборам, антикорупционные меры набирают оборот. Они нашли козла отпущения, скрутили и усадили лет на десять. Громкий суд, все дела. Теперь тендер проводится открыто — аж зубы сводит. Их взяли за жопу, и они ни копейки не возьмут. Все решает комиссия, хотя, конечно, мнение главы комиссии что-то значит.
Лебедев сделал театральную паузу и округлил глаза, явно ожидая от меня бурной реакции.
— И? — терпеливо спросил я.
— Да какое «и», Олег! — взорвался Лебедев и хлопнул себя по ляжкам.
Галстук сбился, а итальянский костюм не скрывал мальчишечьего азарта. И, черт подери, Саша выглядел заразительно.
— Слушай, половина наших конкурентов даже рыпаться не станет. По старой памяти. Вроде тебя. Рудаков, Семашкин… Они не участвуют! Тоже думают, что уже все давно распределено.
— А ты утверждаешь, что нет?
— Да конечно нет! Более того, теперь никто не рискнет раздать землю прежним застройщикам. Потому что все эти девелоперы теперь ассоциируются со взятками. Наоборот — они будут искать новые лица, новые имена. И это наш звездный час!
— И что ты предлагаешь? Кроме Рудакова и Семашкина еще полно народу. Какие у нас шансы пробиться?
— Глава комиссии! — Лебедев плюхнулся в кресло и с довольным видом сложил руки на животе. — Мы его соблазним.
Я застыл с каменным лицом, пытаясь переварить услышанное. Собла… Что? Нет, я люблю свою компанию, это дело всей моей жизни. Я выгрызал каждую копейку честным трудом, я сам проектировал здания, ночами выверял расчеты, контролировал поставки и стройку. Да я чуть ли не ночевал в каске! Я сделал все, чтобы достичь своего нынешнего положения. Но теперь получить тендер через постель? Это что-то новенькое для строительного бизнеса. Я же, черт возьми, не певичка из сельского ДК! А Саша? Как-то я всегда думал, что он не из этих…
— Мы… что?! — ошарашено переспросил я.
Саша удивленно посмотрел на меня, а потом прыснул со смеху.
— Соблазним — не в этом смысле… — выдавил он сквозь хохот, утирая слезы. — Нет. Слушай, что мне удалось выяснить. Главой комиссии назначили некого Майорова Виктора Семеновича. Кристальнее некуда. Примерный семьянин, прозрачное прошлое, трудяга и, мать его, праведник. У него жена вечный волонтер — больные дети, брошенные животные, старики и спидозники… Мать Тереза, а не женщина. В общем, читаешь про эту парочки, и так и тянет перекреститься. Он уже довольно резко высказывался насчет своих предшественников. Исповедует политику открытости и «все на благо москвичей».
— Где-то я это уже слышал… — буркнул я недоверчиво, но все же заглянул в Сашин планшет.
Если этот Майоров такой уж честный, то как он, интересно, сделал карьеру в политике?
— Он был директором школы, — ответил Лебедев на немой вопрос. — Учитель года, собственный учебник по истории… Короче, в городскую думу его выдвигал благодарный родительский комитет. Сначала был главой комиссии по благоустройству в каком-то там районе… И что ты думаешь? Год — новые детские площадки, освещение, парк, короче все по высшему разряду. Разумеется, его повысили. И так везде. И раз ему теперь доверили редевелопмент промзон, то будь уверен, он выберет лучших. А лучшие — это мы.
— Чудно. И как он об этом узнает? Чем мы его соблазним, по-твоему?
— Он — семьянин. И как раз через пару недель едет отдыхать на море с семьей. Скажи спасибо, я уже выяснил, где конкретно. Маленький бутик-отель, тихо, приватно… По-моему, лучшее место, чтобы наладить контакт. Сделаем вид, что мы понятия не имеем, кто он такой. Между делом расскажем, какие у нас распрекрасные стандарты качества, ты как будто случайно позвонишь прорабам и будешь отчитывать за самые мелкие погрешности. И он поймет, что ты то — что ему нужно. Честный, дотошный и профессиональный…
— Ага, отличный план. Только вот что он подумает о двух мужиках в тихом отеле? И если он такой семейный, то вряд ли захочет иметь с нами дело.
— Логично… — протянул Саша. — Значит, ты поедешь туда один. Нет! С женой! Так вам будет проще сдружиться.
— Все супер кроме того, что я развелся несколько лет тому назад.