В моем физическом состоянии, к счастью, тоже все было безоблачно. Токсикоз меня не мучал вообще, и я надеялась, что так будет и дальше. Единственное, что немного раздражало — это запахи, а если уж они были сильными, то раздражали не немного, а очень много. Что логично.
Наконец-то мы выехали из города и оказались на скоростном шоссе, убегающем вперед посреди скудной зелени по бокам от трассы.
Некоторое время дорога была до ужаса однообразной — то обгоняющие нас, то отстающие от нас машины на хайвее (или шоссе, на американский лад), зеленые таблички-указатели на английском языке, редкие кусты и небольшие деревья слева и справа от дороги.
В конце концов мы проголодались и решили остановиться в придорожной кафешке. Сделали заказ и уже наслаждались принесенными прохладными напитками. В углу помещения уютно тарахтел телевизор, на который я не обращала никакого внимания, поскольку сидела полубоком. Егор время от времени бросал туда заинтересованные взгляды. Я не стала его ругать. Дома он всегда кушает без мультиков, думаю, один раз ничего не изменит. Хотя сейчас показывали не мультфильмы, а какие-то новости.
— Мама, мама, смотри! Тетя Роза, — отвлек меня от своих мыслей сын, ткнувший пальчиком в экран.
— Ты знаешь Розу Виолетто? — глаза Сани от удивления полезли на лоб.
— Ты тоже? — теперь уже настал мой черед удивляться. Откуда парень мог знать нашу любимую старушку?
— А кто ее не знает?! — ответил Саня. — Она же жена легенды! Везде его сопровождала. Да и сама она ничего такая, — добавил он и тут же получил пинок локтем в бок от Нади.
— Сейчас она уже немного не так выглядит, — рассмеялась я. — Конечно, мы знаем Розу. Она — просто ангел, — тепло улыбнулась я, вспомнив этого ангела, отчитывающего поставщиков.
— Мама, давай ей позвоним, — потянул меня за руку Егор прямо к стоящей возле дверей телефонной будке.
Я задумалась. Личного номера нашей старушки я не знала, поскольку потеряла телефон. Но ведь я наизусть знала телефон нашей кафешки — не специально учила, а запомнила, когда заполняла кучу документов.
— Давай, — улыбнулась и поддалась на уговоры сына, до конца не веря, что мы с ней услышимся.
Шансов на то, что Роза сейчас была в кафе, практически не было. Шли длинные гудки.
— Алло, — знакомый голос на том конце провода вознес мое настроение до небес.
— Здравствуйте, Роза. Это я, Оля, — произнесла я, все еще не веря своему счастью.
— Оля? Привет, дорогая! Где мой кофе? — в голосе сквозил притворный упрек. — Я пришла, а тут все закрыто. Тебе дозвониться не смогла.
— Роза, извините, пожалуйста. Не успела сегодня приготовить, нужно было срочно уехать. Как вернусь, я обязательно Вам сообщу, — я не стала ввязывать старушку в свои неурядицы.
— Тебе просто повезло, что ты меня застала. Я уже убегаю, была на пороге и вернулась — у меня очень срочная встреча, на которую я уже удачно опаздываю, — поспешно произнесла женщина. — Созвонимся, дорогая. Чао, — она повесила трубку.
— Подождите, Роза, — мои слова повисли в воздухе. А потом я тихо добавила, уже слушая короткие гудки. — Вы же не знаете моего нового номера…
Опомнившись, легонько хлопнула себя ладошкой по лбу и достала еще одну монету. Дрожащими пальцами повторно набирала номер. Хоть бы она еще не ушла! Хоть бы не ушла!
Ответом мне служили лишь длинные сигналы далекого Лос-Анджелеса.
Ладно, что переживать. Может, как-то еще с ней пересечемся.
— Сынок, тетя Роза сейчас убежала по делам. Мы с ней еще созвонимся. Пойдем, допьем сок и уже будем ехать, — ласково сказала я Егору.
Мы вернулись к столу, ребята как раз доедали.
— Занята наше тетя Роза, — я объяснила итог своего разговора. — Деловая женщина.
Саня продолжал смотреть на нас с восхищением, словно ему сейчас было ровно столько же, сколько и моему сыну, а никак не столько, сколько и мне.
— Ой, какая прелесть, — воскликнула Надя, не разделявшая восторгов своего парня, и нагнулась, заглянув под стол.
Прелестью была маленькая шоколадная такса, сбежавшая от своих хозяев, сидящих за соседним столом.
— Я же просила Вас, чтобы животное сидело на месте, — возмутилась пожилая официантка. — У нас вообще с животными нельзя.
— Сейчас уходим, — подхватила собачку на руки миловидная женщина лет тридцати пяти, а потом подняла на нас глаза. — Ради Бога, извините, пожалуйста. Надеюсь, она вам сильно не помешала.