— Нет там никого, — уверенно ответил я, и уже через несколько минут мы стояли посреди пустой комнаты и, тяжело дыша, смотрели друг на друга.
Секунда, две, три — и я делаю первый шаг. Девушка стоит на месте и ждет.
— Господи, Полина, — притягиваю ее к себе, и девушка делает шаг навстречу, утопает в моих объятиях. — Почему?
В ответ оглушительная тишина, нарушаемая только неровным дыханием. Но тут Полина, отстраняясь от меня, берет в ладони мое лицо и смотрит мне в глаза.
— Если ты хочешь поговорить о прошлом, то я сейчас же соберусь и уду отсюда. Я не смогу тебе рассказать всего, понимаешь? — смотрит так, как будто в душу хочет залезть. — Что было в прошлом, оставь там. Судьба нас свела не просто так, возможно, это последний раз, и нам больше не представится такая возможность, — она проводит большими пальцами по моим губам, и меня пробивает током. — Я скучаю по тебе каждый день и каждое мгновение. Скучаю по нам, но не в наших силах уже что-то изменить, — и ее губы прижимаются к моим.
Слова, что крутились у меня на языке, тут же вылетели в трубу, и лишь ее поцелуй, который разжигает меня, как пламя, остался важным, таким жизненно необходимым, словно глоток воды в жаркой пустыне.
— И я скучал, — шепчу ей в губы и продолжаю поцелуй, который перешел уже в натиск борющейся страсти. Мой язык врывается в ее рот. Нежные поглаживания по зубам и столкновение двух лавин.
Мои руки уже снимали одежду с девушки, или даже нет, не снимали, сдирали, так хотелось дотронуться до вожделенного тела. Полина старалась помочь, чтобы сохранить свои вещи в целости.
Вскоре, оставшись только в трусиках, она стояла и смотрела прямо на меня, а я, отойдя на шаг, наблюдал за тем, как без одежды ее кожа покрывается мелкими мурашками, и коричневые соски твердеют, превращаясь в тугие горошины, соблазнительно подрагивают при каждом вздохе девушки.
Подхожу к ней медленно и сажусь перед ней на колени. Обнимаю за талию и притягиваю к себе. Поцелуями прокладываю дорожку от пупка до груди и медленно вбираю в себя поочередно соски.
— О, Боже, — выдыхает девушка, и ее руки тут же путаются у меня в волосах, она притягивает голову к себе. — Максим, — выдыхает она, а мой член уже рвется из штанов, требуя свободы.
Я подхватываю ее под попу, она обвивает меня ногами. Несу ее на кровать, а сам вдыхаю ее запах и не могу надышаться. Ее кожа пахнет свежестью апельсина и каких-то цветов. Кладу ее аккуратно на спину и, нависнув над ней, впиваюсь в приоткрытые губы жадным поцелуем. Девушка забирается руками ко мне под футболку и легонько проходит по разгоряченной коже холодной ладошкой. Останавливается на груди и немного сжимает.
Рык, что вырвался из моей груди, напомнил утробный стон. Стягиваю с себя одежду и, устроившись между ее ног, отодвигаю край трусиков в сторону, провожу костяшкой пальца по мягкой плоти. Полина выгибается от столь невинной ласки и расставляет ноги шире, приглашая меня к действию.
Я не медлю. Беру за одну сторону ее белье и рву его нахрен, потому что оно мешает. Полина смотрит на меня удивленно, и я вижу, что с ее губ уже хочет сорваться слово, но я не даю, проникаю в нее одним пальцем и начинаю массировать нежные складочки, которые тут же становятся влажными, говоря о том, что девушка готова. Склоняюсь над Полиной и начинаю играть языком с ее соском-горошиной, а мой второй палец по-хозяйски присоединяется к первому. Из груди девушки вырывается стон. Я готов разорвать ее, потому что то, что происходит сейчас у меня внутри, будто выворачивает наизнанку все чувства, все восприятия, не могу насладиться нормально произведенным эффектом, хочется больше, жестче, чтобы прочувствовать все то, от чего я был отделен шесть лет. Хочется выдолбить из своей и ее головы того, кто был на моем месте, кто касался ее вот так, как я сейчас. Убираю пальцы, и их место тут же занимает мой член. Сначала вхожу осторожно, хоть все и ноет внутри, к головке прилила кровь, и она пульсирует так, что мне кажется, что член вот-вот разорвет на части. Вхожу до упора, Полина выгибает спину, раскрываясь сильнее. Смотрю, как на ее лице блуждает удовлетворение, и начинаю двигаться быстрее. Она стонет, а я с каждым толчком зверею. Вся нежность, что заполняла меня несколько минут назад, выветривается из головы, и я начинаю вдалбливаться в ее лоно, погружаясь как можно глубже. Полина, словно подстраиваясь под меня, закидывает мне ноги на талию и впивается в мои лопатки ногтями с такой силой, что причиняет мне боль. Ее кожа покрывается испариной, я провожу рукой между ее грудей, оглаживаю каждую из них, надавливая на грудную клетку чуть сильнее. Полина не сдерживает стона, а я продолжаю входить в нее без устали. Чувствую, как ее тело сотрясается в преддверии оргазма.
Я резко выхожу из нее и чувствую вздох разочарования, но это ненадолго. Хочу продлить момент дольше, первый оргазм — он самый яркий и запоминающийся, тем более, после долгих лет. Переворачиваю ее к себе спиной.
Она откидывает рукой волосы, заправляет их за левое плечо, я приподнимаю ее за бедра и прижимаю к себе ее разгоряченную дырочку, что истекает влагой. Девушка жмется ко мне, но я не спешу, целую ее между лопаток, спускаюсь ниже, она прогибает спину, выставляя попку вперед. Кожа Полины идеальна. Нежная и шелковистая, как из рекламных роликов, провожу по ней рукой. Не могу насладится ощущением.
— Максим, давай же, — и ее упругая попа снова прижимается к моему члену.
Я беру ее волосы и накручиваю на ладонь, тяну на себя и жду реакцию. Поясница девушки выгибается еще сильнее, и я вхожу сначала медленно, но с каждым толчком наращивая темп. Полина стонет, извивается. Отпускаю ее волосы и двумя руками сжимаю бедра. Резкий толчок, и она замерла. Спина выгнулась, словно у кошки, и она напряглась, сжимая мой член, чувствую, что на грани. Еще и еще делаю движения бедрами, протискиваясь в ставший узким проход. Чувствую, что вот он, разряд, приближается. Мышцы всего тела напряжены до предела. Внутри начинает нарастать давление. Оно приятно поднимается снизу и заполняет меня изнутри, я чувствую, что вот-вот это должно перерасти во что-то грандиозное, подобное ядерному взрыву. Наращиваю темп, и вот он, взрыв! Сначала не сильно, вибрация проходит по моему телу, это первая волна, а потом накрывает с головой вторая. Когда понимаю, что Полина тоже кончает, впускает до предела, я практически отключаюсь. Она на ослабших руках пытается улечься на живот, но я не отпускаю, ложусь рядом и прижимаю ее к себе крепче, стараюсь слиться с ней в одно целое. Девушка не сопротивляется, а лишь теснее прижимается к моей груди. Чувствую под своей ладонью бешенный стук ее сердца. Мы так лежим несколько минут молча, без движений. Ощущаю, как начинает отпускать, по мышцам разливается слабость, а на лице застывает нелепая улыбка. Все так же держу Полину, медленно выхожу из нее, прикасаюсь губами к ее плечу, она вздрагивает и поворачивает ко мне лицо. Вижу, как на ее губах играет счастливая улыбка, она прикасается к моим губам нежным поцелуем.
Глава 15
Я лежала и улыбалась, как дура. Глупая улыбка не сходила с лица. Пока руки Максима ласкали мое тело, у меня внутри через его прикосновение словно огненной лавой разливалась жизнь. Мне казалось, что я вернулась в то время, когда мы с Максом были вместе, его запах сводил меня с ума. Я поймала его ладонь и прижалась к ней губами, пряча все ту же глупую улыбку.
Парень повернул меня к себе лицом и впился в мои губы поцелуем. А я, послушно приоткрыв губы, впустила его язык, и снова начался танец страсти, который невозможно было унять. Руки сами прижали его сильнее, а пальцы впились в мускулистые плечи. Тело, давно не получавшее ласк, ласк любимого и совсем не забытого моего Максима, льнуло к нему, стараясь пропиться им, запомнить и заклеймить в своей памяти родной запах.
— Я пойду, — спустя пару часов проговорила я парню, что крепко сжимал меня в объятиях. — Скоро утро, не хочу, чтобы Аня заметила, что меня нет.
Максим тяжело вздохнул. Его взгляд скользнул по моей груди, поднялся выше и замер, когда посмотрел мне в глаза.
— Не хочу тебя отпускать, — сказал он, выдыхая эти слова мне в губы.
Я молчала, не зная, что можно сказать в ответ.
— Почему это происходит с нами? — его дыхание опалило висок.
— Такова жизнь, — зачем-то изрекла я избитую фразу. Ее смысл только угнетал.
Парень молча разжал объятия, и я свободно выскользнула из его рук.
— Так ты мне ничего не хочешь рассказать? — прозвучал неожиданный вопрос.
Я посмотрела на Максима через плечо.