— Я всё почувствовал. Как ты щелью мой палец сжимала.
Я прижата к его мощной груди лицом и даже не могу пошевелиться. Он свободной рукой меня за шею сзади держит.
— Хоть ты и нетронутая целка была, но натура у тебя чисто шлюшеская.
Гадкие слова вырываются из его губ с частыми вздохами. Пытаюсь отодвинуть бёдра. Но он ладонью, всё пятёрней меня удерживает. Двигает большим пальцем. Теребит комочек плоти. Он становится больше и больше. Увеличивается в размерах под пальцами головореза.
— Не надо, — прошу шёпотом.
Но непрошеным стоном захлёбываюсь. Зверь умеет высекать похоть из женского тела. Вот и сейчас он надавливает подушечкой большого пальца. Дразнит. Заставляет дрожать.
— Сучья щель у тебя. Голодная…
Он вжимает меня в литые мускулы. Дышу его крепким, мужским запахом. Он тяжело дышит. Но и я сама дышу сейчас почти так же.
— Роскошная блядь из тебя выйдет, крошка!
Его палец уже не просто гладит меня. Но терзает. Надавливает. Сжимает так, что искры сыплются из глаз. По низу живота странная рябь расходится. Волнующая. Пульсирующая. Судорога нарастает.
— Смотри, какая… — ухмыляется он. — Кончать готова за минуту. Только кнопку твою потрогай — ноги в стороны раскинешь. Да?
— Нет-нет-нет! — говорю.
Бьюсь в его сильном захвате. Хочу вырваться из обжигающего жара.
— Нет! — стону, извиваясь.
— Да, сука. Да. Для меня — да! — рычит и жёстким буром, как сверлом, терзает мою плоть. Самым краешком забавляется.
— Кнопка у тебя зачётная, Малая. Обкончаешься… Через секунду! — обещает он.
Потом резко прижимает и вдавливает растирая по кругу. Меня резко сжимает тугой спиралью. Острой. Жадной. Безжалостной. А через секунду легко становится. Приятно. Обжигающе хорошо. Прекрасно. Боже. Так не бывает. Чтобы так… хорошо и сладко. Чтобы сердце на клочки и внизу — пожаром между ног.
Едва держусь на ногах. Зверь меня за талию обхватывает и поднимает словно пушинку. На скамью пересаживает. Перед глазами плывёт всё от удовольствия сильного. Впервые я испытываю такие эмоции. Прекрасные и гадкие одновременно.
Зверь перед лицом моим пальцами щёлкает.
— Сознание не теряй. Первый раз в жизни кончила, что ли?
— Первый…
Нет сил сопротивляться и отрицать очевидное. Становится даже немного страшно от того, что именно он, головорез и бандит без царя в голове, стал моим первым мужчиной. Первым подарил такое порочное и сладкое наслаждение. Грязное. Разве грязь может быть сладкой? Приятной. Волнующей. Может. Теперь точно знаю.
Поднимаю взгляд на Зверя. Он смотрит на меня. Взглядом своим алчно шарит по моему лицу. Глаза широко распахнуты. Прямо колодцы тёмные. Омуты бездонные. Губы сочные, влажные приоткрыты и дыхание выпускают.
Неужели я его настолько волную? Перевожу взгляд вниз. Вижу огромный бугор на штанах. Сглатываю.
— Харе пялиться, Малая. Я тебя не для траходрома себе беру, — сурово брови сдвигает.
Выходит на секунду и возвращается, кидая на пол горой одежду какую-то.
Я поднимаю первую попавшуюся вещь и разглядываю. Что это? Платье-не платье, халат-не халат…
— Это что? Паранджа? — доходит до меня.
— Да. Шустрее, Малая. Тебя еще покормить надо! — рыкает Зверь.
— Но я могу джинсы и кофту… — начинаю говорить и осекаюсь. — Надеть.